Вернулись, нах.
Один Принца, два Дашины. Угадайте, где чьи XD
POV Том
- Вильгельм Артур Вагнер? – секретарша переводит взгляд с фотографии в паспорте на меня.
Чёрт, я всё никак не могу привыкнуть к этому долбаному имени. И дёрнуло же меня смешать всё это?
- Да.
Снова взгляд.
- Вы прошли вступительный экзамен, насколько я помню? Ваше имя было в списках.
Глаза непроизвольно поднялись к идеально белому потолку с золотой люстрой. Да что этой седой жабе от меня надо, чёрт её побери?
Но чёрту она, видимо, не нужна. У него таких полный ад.
- Да, прошёл. Я даже рисунки свои приносил.
«Те, которые были спасены Артуром», - смешно фыркнул внутренний голос, от чего я улыбнулся. Конечно, улыбка не укрылась от взгляда от этой гарпии, сколько бы я ни старался скрыть её в складках клетчатого шарфа. Конец лета, но в этом городе мало того, что морозильник, так ещё и льёт, я думаю, похлеще, чем даже в России…
- Помню-помню, - женщина быстро закивала головой, что привело к неминуемой тряске её кички, из которой во все стороны торчали шпильки. Боже, как только её такую здесь ещё держат?.. А, точно. «Творческий поиск». А я-то думал, как нас сюда впустили в таком виде?..
Подростки, как я мог забыть?
- Что же, думаю, вы можете идти, - она удовлетворённо кивнула, но по взгляду я видел, что улыбку она мне ещё припомнит. Так, лекции с этой старушенцией у нас намечаются?.. Нет, наверно. Бумажная волокита. Она слишком дряхлая, чтобы взять под управление хоть одну группу.
- Я просто хотела посмотреть на вас, - она на мгновение зависла, глядя куда-то не то на тёмно-бордовый массивный стол, не то под него, на пушистый неопределённого оттенка коврик. Резко отлипнув, она ввела меня в ступор, заговорив почему-то невыносимо быстро: - Просто до вас у нас в школе учились двое, тоже Вагнеры… Сейчас-сейчас… А! Отто Вагнер и Александр фон Вагнер! – на лице гарпии выразилось умиление. – Право, я их не застала, они жили-то в конце позапрошлого - начале прошлого века…
В голове всплыла язвительная мысль: «Да ладно!? По вам не заметно…»
- Но, я клянусь вам, Вильгельм, это были прекрасный художник и архитектор! Советую посмотреть вам их картины, они есть…
Тут залип я.
В кармане яростно завибрировал мобильник, поставленный на беззвучный режим. Если бы кто знал, каких трудов мне стоило справиться с этим куском пластмассы, напичканным проводками и чипами, мне бы нобелевку дали. Ну, или какую-нибудь художественную премию на крайняк.
Ник, тихо. Сейчас всё уладим…
- Эм… Извините, - я постарался как можно мягче прервать мелко потрясающую головой в такт вибрации телефона старушку. – Мне пора идти. Опекун рвёт и мечет, - я вновь улыбнулся, на этот раз щенячье-виновато.
- А… Хорошо, - она неопределённо кивнула и продолжила рассказывать содержание всех музеев мира какому-то изображению в рамочке на столе. Я не понял, это что, у всех стареньких секретарш фетиш по поводу рамочек? В колледже, в Берлине, тоже наблюдался такой нюанс…
Как-то болезненно сжались лёгкие, и я поспешил выскочить из кабинета. Удушающий аромат красок и лаванды начинал сводить с ума.
В коридоре меня уже ждали. Вернее, должны были ждать.
- Бугага! Угадай, кто, Билл?!
Вернее, поджидали.
На спину запрыгнула лёгкая тушка, и чьи-то (действительно, кто бы это мог быть!?) ладони закрыли глаза.
- Ну, Ни-ик… - я наклонился, чтобы девушка смогла забраться повыше. – Я ж просил не называть себя так.
- А мне-то что? – она пофигистически потянула меня за косичку, убирая руки.
- Катать не буду.
- Ты жестокий.
- Весь в тебя, моя дорогая.
Что-то весело хохоча, она сорвала с меня бандану, явно нацепила её на себя и даже успела едва не свалиться со спины, когда мы, вернее, я, проходили мимо огромного, во весь холл, зеркала. Вахтёр смерил нас неодобрительным взглядом, но ничего не сказал. Правильно, дядя. Молчи. Не твоего ума дело. Может, у нас любовь, а ты нам только мешаешь.
На улице нас встретили кони, вздыбленные по обеим сторонам огромной лестницы, и льющий напропалую дождь. После тёмно-красных стен и светлого мраморного холла унылая Вена казалась донельзя контрастной. Веселье девушки закончилось, и она легко спрыгнула с меня прямо в лужу, ни на мгновение не задумываясь о своих кроссовках или, хотя бы, о моих джинсах.
- По домам? – она перекинула ногу через мотоцикл. Кажется, эту сумасшедшую ничуть не волновало то, что сидение было мокрым едва ли не насквозь. Хотя… Какая, к чёрту, разница?!
- А у тебя есть какие-то варианты помимо этого? – я с трудом натянул сине-чёрный шлем на голову, вернее, косички.
- Ну… Можно покататься, - красный шлем занял почти уже законное место на рыжей голове.
- Да ну к чертям, - я притворно ужаснулся, садясь на своё «средство передвижения». Помнится, Вероника рассказывала, что у них в России так можно убиться – на мотоцикле…
- Эх. Ну ты и домосед, - она повернула ключ зажигания.
- Тебя брат с сестрой ждут! – пришлось кричать, потому что уютный шелест дождя заменил рёв двух моторов.
Она кивнула, выжимая газ.
Я ведь говорю – сумасшедшая.
До нужного поворота пятьдесят метров. У неё скорость уже восемьдесят.
Была не была…
POV Kris.
-Много ещё нужно? - я подняла взгляд на Рейна, оторвавшись от конспекта.
-Достаточно много, - он вздохнул. - Может, попробовать попросить следующий месяц?
-Ну конечно. А этот месяц следить за ним самостоятельно? А если он с собой что-нибудь сделает? Ты об этом подумал?
Рейн потупился.
-Ну, я просто...
-Пусть едет сейчас. Сам посуди - может, там он совсем забудет про Тома, - я слабо улыбнулась. - Иво же сделал всё возможное, чтобы он о нём не думал?
-Да, - парень кивнул. - Те таблетки... Самые дорогие, помнишь? Они влияют на память... Вызывают провалы, кратковременную потерю... Нам это только на руку.
-Ага, - я поднялась со своего места и подошла к нему, обнимая за плечи. - Всё наладится, правда...
Рейн накрыл мои руки своими и улыбнулся.
-Мы справимся, - он закрыл глаза.
Я погрузилась в свои мысли, рассеяно поглаживая его по голове. Время пролетело так быстро... Казалось, только несколько дней назад Билл был в очень тяжёлом состоянии, его не выпускали из палаты и постоянно привязывали по ночам... А сейчас пришла пора отправлять его в реабилитационный центр в Австрию, одного, на целых пять недель. Мы пока не знаем, в какой именно город, но смена обстановки Каулитцу определённо не помешает... Правда, катастрофически не хватает денег, но я думаю, что мы сможем заработать ещё немного... И Иво, конечно, поможет.
В голове всплыл образ Тома. Глаза наполнились слезами. Я никак не могла найти причину такого его поведения. Они с Биллом всегда ссорились, их отношения никогда не были гладкими: мне даже временами казалось, что ни тот, ни другой не понимает, что они не чужие друг другу. Они не могли просто поссориться. Кто-то из них сделал что-то ужасное. Но кто? И что именно?
Мы с Рейном этого не знаем, и этот факт, конечно, только усугубляет ситуацию. Что могло заставить Тома, убеждённого супернатурально натурала, уехать жить к Артуру?
От одной мысли о том, что они спят друг с другом, меня начало подташнивать. Нет, нет. Этого и в помине быть не может.
А мог ли Том спать с Биллом?
Я задумалась. Как бы реагировала, если бы узнала, что они вместе?
Билл любит Тома. Что бы он ни вбивал себе в голову, как бы не пытался отрицать это, как бы не списывал все свои чувства на заботу, как бы не пытался задушить их... Он его любит. И не может жить без него.
Если бы они были вместе, Волк и Ангел, я была бы рада. Тогда всё бы закончилось. ТОгда все наконец-то смогли бы вздохнуть с облегчением. Просто потому, что так и должно быть.
POV Atrur.
В голове не укладывается. Том совсем не бывает дома, постоянно где-то пропадает... После того, как мы съездили в Италию, с ним вообще что-то непонятное происодит. Вроде, сначала он менялся, будто привыкал ко мне, как дикий зверь, которого пытаются приручить. И вроде бы он понемногу стал ближе мне, вроде уже не дёргулся, когда я прикасался к нему, не дрожал, когда я целовал его, и мне начало казаться, что всё будет хорошо, он забудет всё, что было, он начнёт жизнь с чистого лица, но... Ничего подобного не произошло.
Боюсь, с ним что-то не так. Это странно. Хотя, он же оборотень. А я не так много о них знаю.
А ещё он всё время думает о Билле.
Хоть и говорит, что ненавидит его. Хоть и притворяется, что Билла для него больше нет. Он думает о нём. Всё время. Я нахожу этому подтверждение раз за разом: то когда пересматриваю его новые рисунки, где даже в пейзажах чувствуется эта дикая, безудержная тоска; то когда перебираю его тетради, где каракули, которые он иногда чертит от скуки, неизменно складываются в лицо, фигуру, вензель, или даже просто в целое имя. Это не просто так. Я вижу, как борется какое-то противоречие внутри него, и от этого Тома так таскает.
Я начинаю сомневаться в правильности своего решения. Но только ли моё оно было?
Нет. Я не отдам его. Так долго идти к этому, так долго ждать, бороться за это... А теперь просто так сдаться?
Нет, нет, никогда!!!
А так она крутая :*