Сжимая хрупкую ладонь, чувствую волнами исходящий от мальчишки страх. Я сам ужасно волнуюсь и опасаюсь разговора, который, в прочем то, неизбежен, но хочется потянуть время, просто идти чуть помедленней. Внутри всё колотиться, это дурацкое чувство вины крепко держит меня за горло, ни на секунду не отпуская. Сейчас я веду перепуганного парня к себе домой. Чувствую, что ему тоже передалась эта жуткая атмосфера беспокойства и потихоньку, медленно подступающего  страха. Все прохожие на нас странно оборачиваются и провожают недоумевающими, косыми взглядами. Ещё бы… Я буквально волочу за собой, бесполезно пытающегося отстранится мальчика, крепко держа того за ледяную ручку. Я даже примерно не знаю, как буду рассказывать ему об этом своём долге. В мыслях не укладывается…. Вот немного осталось, а дальше мы будем друг другу совершенно чужими людьми…. А ведь долг был полностью осознанным. Я прекрасно всё понимал…. С чего начать? Сможет ли он меня выслушать до конца? Я старался не оборачиваться и не смотреть в сторону идущего чуть позади меня парня.
- Том, - робкий, просящий голосок заставил меня немного сбавить скорость и замедлить шаг, а вскоре жалостливый всхлип и вовсе остановиться. 
- Что, Билл? – стараясь не показать ни грамма эмоций в голосе, еле выговорил я столь простое предложение. Стоя на месте, будто прикованный, я даже не в силах был оглянуться. Ведь если повернусь, то на лице увижу боль. Это, впрочем, неизбежно… Переборов свой внутренний страх, делаю лёгкий поворот головы.  Его тело бьёт крупная дрожь, он содрогается в протяжном плаче, и осознание того, что именно сейчас я не могу обнять хрупкую фигурку, выводит меня из себя.
- Том, я-я-я… Прекрати пожалуйста… Зачем? Куда ты меня ведёшь? – всхлипывая, с нотками медленно подступающей истерики спросил мальчик. Сложно произнести вслух какие-то слова. Получаются скомканные обрывки фраз…
- Домой…. Ко мне, - попытался спокойно отчеканить я, при этом смотря куда-то в сторону.
- Я не хочу… пожалуйста не н-надо… - заикаясь, стал вырываться Билл. Сначала он пытался выдернуть одну свою руку, потом сообразив, что ничего с этого не выйдет, стал помогать себе второй. Со всей силой, на которую он только был способен, стал тянуть на себя. Не нужно так делать… только запястье натрёшь… 
- Билл, прекрати, на нас люди смотрят, - действительно несколько пристальных и нагло разглядывающих взглядов были прикованы к нам. Но, кажется, мои слова не прошли мимо ушей мальчишки. Он перестал вырываться…. Теперь уже просто стоял на месте, опустив голову.
- Томми, - ласковый, дрожащий голосок заставил внутренности скрутиться в тугой узел, а сердце болезненно сжаться. Билл неожиданно прижался ко мне, захватывая в плен моё тело своими тоненькими ручками.
- Я люблю тебя… - прошептал парень, уткнувшись носом мне в район шеи, опаляя горячим, прерывистым дыханием кожу, руками сжимая и комкая мою курточку так сильно, как будто старался разорвать её в клочья. Несмотря на свою слабость, обнимал он довольно-таки крепко. Но, видимо, осознавая то, что я не собираюсь отвечать на подобное проявление чувств, начал часто всхлипывать и потихоньку ослаблять наддающую вдохнуть воздуха хватку. 
- Том, скажи, что ты тоже меня любишь. Ты же говорил… - судорожно цепляясь за меня худощавыми пальчиками, прошептал Билл. – Прошу, ответь…. – ещё на тон слабее.   
- Малыш, - я был не в силах даже шелохнуться. Моё тело парализовало. Сейчас, когда он так жалобно требует от меня признаний, ответить на это мне абсолютно нечем, - Пойдём ко мне домой, там я тебе всё объясню.
Такой ответ парня явно не устроил. В следующее мгновенье я почувствовал острую нехватку тепла: Билл резко отстранился.
- Нет! - истерично выкрикнул брюнет, стирая с раскрасневшегося лица льющиеся потоком слезы.
- Н-не надо…. Я не пойду… - мальчик сделал пару робких шагов назад.
       Билл, как жаль, что ты всё понял в самый последний момент. Зачем ты мне поверил? Врать я не умею совершенно. Ты должен был почувствовать… Я на собственном опыте убедился в том, что люди,  наивные, чистые и способные на такое возвышенное чувство, как любовь, ещё остались в этом пропитанном грязью мире. Он ещё больше сжался, понимая, что даже убежать от меня у него нет ни малейшей возможности. И что мне делать дальше? Отвести его домой?
- Зачем ты так поступаешь со мной? Ты для меня… Том, ты всё, что у меня есть, - сквозь слёзы пытался выговорить слова мальчик. Но вскоре все звуки смешались в один сплошной горький поток, но каждый раз моё сердце делало двойной прыжок и ухало вниз. 
- Может, я глупый… Но скажи, наверное, я это действительно заслужил, да? Если люди так упорно мне причиняют боль, то виноват в этом лишь я, ведь так? Что-то не так во мне? Я что, чем-то отличаюсь от всех остальных людей? Может быть просто тем, что вижу мир немного иначе, в несколько других красках и образах. А так всё остальное, что и у тебя... –  он стал подходить коротенькими, неуверенными шажками ближе, потом просто замешкавшись, присел на колени, закрывая лицо руками, будто стараясь отгородиться то ли от меня, то ли от всего внешнего мира.
- Или просто из-за того, что я глуп и наивен? – он поднял голову вверх. - Действительно… Завоевать доверие инвалида, что может быть проще? Влюбить в себя слепого, тут только ленивый не справится. Я же на самом деле тебя полюбил, а для тебя это всего лишь непонятный прикол с друзьями… Вдоволь насмеялся?
       Надо же, я даже ничего ему не объяснил, а он уже в голове сложил для себя весь паззл. Не услышав от меня ни слова, собрал целостную картинку. Не зная как поступить, я решил просто промолчать. Молчание - знак согласия… Что ж, пусть будет так. Это, думаю, намного лучше, чем знать, что вся любовь - это просто отдача долга. Как бы не было тягуче больно, сейчас нужно покончить с этим. Мне жаль, что именно в твой праздник ты узнал об этом. Я, правда, хотел, чтобы этот день ты запомнил, как самый счастливый. Мне удалось лишь одно: ты действительно его запомнишь. Только таких воспоминаний я бы даже врагу не пожелал. Думаю, я его тоже запомню… Только как бы потом мне не было больнее, чем тебе сейчас.
- Билл, прошу, поднимись, - прохрипел я, делая навстречу к парню пару коротких шагов. Затем опустившись на колени, я подрагивающей рукой прикоснулся к озябшей ручке мальчика, немного поглаживая. Я просто делал то, что считал в этот момент правильным. Билл даже не шелохнулся и не попытался скинуть руку. Тельце ещё содрогалось в немом тихом плаче.
Следующее действие парня ввело меня в минутный ступор: он отвёл от лица одну руку, «смотря» в одну точку сквозь меня. Причём с таким сосредоточием, как будто действительно увидел для себя что-то важное и волнительное. На бледном лице красовались разводы от слёз, губы немного дрожали. Выражение лица было каменным, но иногда оно сменялось на более вдумчивое и для меня ненормальное….   
                 
Я почему-то поспешил отдёрнуть свою руку, причём довольно-таки резко. А он, горько усмехнувшись, стал тянуть ко мне тоненькую, бледную, чуть ли не прозрачную ручку. Не зная как реагировать, я продолжал сидеть неподвижно, наблюдая за действиями мальчика. Как только его пальчик коснулся моего запястья, по телу прошлись тонкие искорки, и ледяные пальцы обожгли кожу, как бы парадоксально это не звучало. Легко поглаживая, еле касаясь, он стал водить круговыми движениями по определённому участку. Так приятно… немного щекотно… тепло разливается по коже. Билли, родной мой, что ты делаешь? Далее последовало ещё более непредсказуемое действие: он на четвереньках придвинулся ближе, протянул ко мне руку, нащупывая куртку; дыхание перехватило, когда случайно его рука легла прямо мне на сердце; тонкие пальцы заскользили вверх и хрупкие  руки обвили шею; уткнулся в ключицу, и едва ощутимыми, лёгкими касаниями сухих губ, стал покрывать мою кожу быстрыми, плавными поцелуями. Шея… потом щёки, и напоследок я почувствовал прикосновение подрагивающих губ к уголку рта. Даже до конца понимая всю ситуацию, я на минутку прикрыл от приятных ощущений глаза. В такой непонятной позе, посреди улицы, пусть и совсем немноголюдной, сидеть было  крайне неудобно. Но наплевав на парочку заинтересованных глаз, я распрямил ноги и просто уселся на холодный асфальт. Билл остался в том же положении, что и был, продолжая уже легко обнимать меня, совсем не причиняя неудобств. Эта близость была такой странной… Поведение парня настораживало, но почему так сложно разорвать эту связь? Может, потому что она была последней? Но всё же я задумался… Только что я, практически ничего не сказав, порвал отношения с мальчишкой, которого я… который мне нравится. Сейчас этот самый мальчик сидит, прислонившись ко мне, как будто ничего не произошло. Глубоко вздохнув, решаюсь разбить тишину:
- Билл, что ты делаешь? Зачем? – осипшим голосом произношу я, и кое-как заставляю себя убрать руки с острых плеч брюнета, который глубоко дышит, прислонившись ко мне, будто пытаясь глубже вдохнуть мой запах.
- Тише, Том. Пожалуйста, позволь мне… - он прислонил пальчик к моим губам, - прошу, дай мне запомнить… - снова ощущаю влагу на его лице. Его глубокие, красивые глаза снова начинают намокать, а пушистые реснички подрагивать, уже, кажется, готовясь к очередному проявлению эмоций. Смысл брошенных слов только сейчас дошёл до сознания. Ему не нужны такие воспоминания… Зачем запоминать то, что причинило тебе боль? Но совесть не позволяет мне отстраниться…
Я не знаю, сколько прошло времени… Просто в один момент мне катастрофически перестало хватать тепла.
- Можешь уходить, - продрогшим голосом прошептал Билл, шмыгая носом и зарываясь в подаренный мною шарф. Он повернулся ко мне спиной, видно не желая показывать обиду, смешанную с горькими, бесконечно льющимися слезами. Я почувствовал, что на улице действительно холодно, только тогда, когда Билл отстранился, и вместе с этим ушло то тепло, которое он мне дарил. Решив, что на асфальте сидеть стало гораздо холоднее, я как-то заторможено поднялся.
- Мне тебя домой проводить? Ты же сам не дойдёшь… – после не до конца обдуманных мною слов, до меня донёсся громкий всхлип. Билл пытался ладошкой прикрывать рыдания, но мои последние слова добили его окончательно, так что после горький, болезненный стон вырвался наружу.
- Н-нет, не нужно… - из последних сил на выдохе произнёс мальчик, всё ещё пряча от меня лицо.

Я ещё несколько минут простоял на одном месте, глазами сверля сгорбившуюся спину парня, наблюдая за тем, ка лёгкий ветерок обдувает чёрные волосы, как поднося руки к лицу, он очень тихо всхлипывает. Пусть совсем скоро я буду жалеть об этом, но сейчас лучше оставить его одного. Дорогу сам найдёт... тут не далеко. Когда уже не оставалось сил смотреть на эту застывшую статую худощавой, но притягательной фигурки, я медленно развернулся и в нерешительности сделал коротенький шаг, смотря себе под ноги. Затем ещё один и ещё… Когда я оказался на расстоянии примерно метров двадцати, обернулся. Ненадолго меня хватило… Но ничего, кроме той же картинки, что стояла перед глазами несколько минут назад, я не увидел. Прошагав ещё метров десять, я понял, что просто уйти, даже не обернувшись, у меня нет сил. Поругав себя за слабость, я снова повернулся. Теперь он сидел на земле, крепко схватившись за лавочку. Я плохо различал силуэт, но почувствовать всю безысходность этой картины смог вполне. Почему на земле? Неужели так трудно присесть на рядом стоящую лавочку? Вот сейчас я почти дойду до этого дома, после чего вовсе потеряю Билла из виду. Дойдя до края дороги и в последний раз оглянувшись, я присмотрелся и разглядел плохо заметный образ парня. Только вот рядом был до боли знакомый образ ещё одного человека…

Отредактировано ~Lily~ (26.04.2012 15:34:07)