та-даам! Явление блудного автора народу.
Не уверена, что это уже будет кто-то читать, но всё же выкладываюсь.
Прошу прощения за такой длительный перерыв. Я постараюсь исправиться.

Когда всё успокоилось, а Люцифер уже во всю прыть бегал вместе с мамой по полю, дети сидели на повозке около дома и, следя за животными, ели фрукты: Том и Ева — яблоки, а Билл — грушу. Они смотрели на небо: яркий закат окрасил его в красивый оранжевый цвет, который при этом играл на крышах деревенских домов.
— А где ваша матушка? — спросила Ева у братьев.
— Дома. У неё морская болезнь, поэтому ей нельзя плавать по морю, — ответил Томас.
— Жалко... — девочка печально вздохнула. — И как тогда болеют?
— У Тома тоже морская болезнь, — как бы между делом добавил Билл. — У него болела голова, и тошнило немного.
— Бедный Том... Тебе очень плохо было? — спросила Ева с волнением в голосе.
— Нет, не очень, — мальчик помотал головой и откусил от яблока кусочек, взглянув на небо. — Красиво...
— Ага, папа говорит, что если сегодня небо вот такое оранжевое, то завтра будет теплее, — сказала Ева.
— И хорошо! А то сейчас холодновато, — сразу съёжился младший Каулитц, как только подумал о холоде.
— А почему ты не кушаешь яблоки? Не любишь? — спросила у него девочка.
— Нет, люблю! Но если я съем хотя бы одно, то начинаю чесаться и на коже появляются красные пятнышки.
— А, понятно! Так у моего братика тоже бывает, — кивнула Ева и улыбнулась.
Мальчик улыбнулся ей в ответ и порозовел, опустив глаза. У него был такой вид, будто он никак не мог решиться.
— Ева... — в конце концов начал Билл, и девочка внимательно посмотрела на него, приготовившись слушать, он тут же принялся теребить край плащика.
Томас тихо хихикнул, поняв, что его брат хочет ей сказать.
— Я бы хотел... Когда мы вырастем... Ну... Чтобы ты стала моей женой. Хочешь? — спросил маленький Вильгельм, ещё больше смутившись.
— Не знаю... А ты меня любишь? — улыбаясь, спросила Ева.
— Да, люблю, — с той же милой детской стеснительностью ответил мальчик.
— Хочу, только надо, чтобы матушка и отец позволили, — девочка встала с повозки. — Пойдём, спросим их?
— Нет, они сейчас не разрешат, — почти в один голос сказали братья.
— Что не разрешим? — вдруг откуда ни возьмись появились отцы детей, слегка напугав их, что они вздрогнули.
Сначала все молчали, переглядываясь.
— Спроси, — шепнула Ева младшему Каулитцу.
Билл неуверенно посмотрел сначала на отца, затем на Роберта и встал.
— Я бы хотел, чтобы Ева стала моей женой, когда вырастем. Можно?
Роберт и Гордон удивленно переглянулись, вскинув брови, и засмеялись, отчего мальчик и девочка заметно расстроились. Мужчин явно позабавила наивность детей и их желание поскорее повзрослеть.
— Значит, нельзя? — спросила Ева тоненьким голоском. Мужчины смотрели на девочку с улыбкой и не знали, что ей ответить. Она была в этот момент настолько мила, что, казалось, прекраснее существа не сыщешь.
Гордон вздохнул и присел на корточки, подозвав сыновей.
— Женитьба — дело серьёзное,  и его решение не должно быть спонтаным. Для этого необходимо благословение родителей, и только они должны выбирать для своих детей супругов...
— Но я не хочу другую! — сразу воскликнул Билл, не дослушав.
— Постой, я же не договорил, — с укором посмотрел на сына Гордон.
— Прости, отец, — извинился мальчик.
— Вам рано ещё принимать такое решение, ведь вам всего одинадцать завтра исполнится, а Еве и вовсе только восемь лет, — он посмотрел отдельно на младшего. — Жениться вам можно будет только тогда, когда станете полностью самостоятельными. Ты уверен в том, что не изменишь своего решения лет так через пять?
— Уверен!
— Тогда нужно будет просить руки Евы у её отца, когда придёт время, — закончив, король похлопал Томаса и Вильгельма по плечам и встал.
Билл заулыбался и подошел к Еве.
— Обещаю, я приду просить твоей руки! — воскликнул он.
Девочка засияла в мгновенье, все услышали её вздох, с которым будто грусть её покинула, и она улыбнулась Вильгельму. Может, сейчас ей было не понять того, что чувствовал в этот момент мальчик. Он точно знал, что Ева ему стала очень дорога и близка за эти часы. Может, это и есть та самая чистая любовь? Хорошо ли это, что у одиннадцатилетнего мальчика уже возникло такое чувство? Тогда получается, что он рано повзрослел.
А что тогда его брат? Он повзрослел, но немного иначе.

— Сэр Роберт, когда можно будет купить у вас Люцифера? — спросил Билл, гладя жеребёнка по голове.
— Он должен немного окрепнуть и ещё пожить с матерью... Так что полагаю, что ты можешь приезжать за ним в ноябре. А лучше через год, — немного подумав, ответил мужчина. Глубоко внутри он чувствовал, что Люцифер и мальчик каким-то образом связанны, и без колебаний решил в будущем подарить животное ему.
— Хорошо! — радостно воскликнул младший Каулитц и посмотрел на брата. Тот был явно не так рад, как Билл. Было достаточно одного взгляда в глаза, чтобы один понял другого и без слов.
Том был сильно расстроен тем, что ему пока не приглянулся ни один жеребец.
— Томас, Вильгельм, — Гордон подозвал сыновей к себе и тихо с ними о чем-то переговорил. Лица мальчиков резко поменялись, и они снова обратились к Диллем.
— Сэр Роберт, мы хотели бы пригласить Вас... и... Да, и вашу семью на наш День Рождения! — почти что перебивая друг друга, сказали братья. — Вы придете? Мы хотим провести его в одном красивом месте.
Роберт и Ева переглянулись. Он и без слов по глазам дочери понял, что она очень хочет этого.
— Отказывать было бы не почтительно с моей стороны. Мы обязательно придём на ваш День Рождения, — с улыбкой произнес он, отчего девочка подпрыгнула от радости, хлопнув в ладоши.
Внезапно с переднего двора послышался свист. Роберт непонимающе посмотрел на друга, а Ева явно испугалась.
— Это за нами, — успокоил всех Гордон.
— Кажется, всем надоело ждать Его Величество, — усмехнулся Роберт, и все направились туда, где свистели. Леди Диллем с маленьким Александром на руках также вышла на передний двор, чтобы посмотреть, кто пожаловал к ним.
Когда Роберт увидел стражников и свиту короля, то еле сдержал смех.
— Зуб даю, ты приказал им, чтобы они вас в кустах ждали, только чтобы меня не бесить? — спросил он друга.
— Вот дьявол, догадался! — засмеялся король и прошёл к свите. Они переговорили около минуты, и Гордон снова подошел к Диллем и сыновьям.
— К великому сожалению, нам пора вас покинуть, — печально сказал он Робу, жестом подозвав к себе сыновей. — Ты точно не хочешь принять моё предложение, друг?
— Я должен переговорить об этом с семьей, без неё я никуда, — посмотрев на жену с сыном и дочку, ответил Роберт.
— Хорошо, подумай до завтра, — кивнул Гордон. — И да... Ты знаешь, где находится поляна на юго-восточной окраине Нортон Фолгейт?
— Ту, где ещё небольшой ручей протекает? — уточнил Роберт.
— Да! — в один голос ответили близнецы.
— Конечно же знаю, это действительно прекрасное место.
— Празднование Дня Рождения близнецов будет там. Ближе к полудню мы заедем за вами, — сказал Гордон.
— Не стоит, брат мой. Мы сами придём, — чуть ли не перебил друга Диллем.
— Мы будем ждать. До встречи, — кивнул король с улыбкой и, повернувшись к Розе, слегка поклонился ей. — Леди Диллем, благодарю Вас за гостеприимство.
Как бы ни хотелось Еве отпускать близнецов, пришло время прощаться. Девочка подошла к ним и обняла каждого.
— А можно я на ваш День Рожденья приведу Сециллию и Марка? — только вспомнив, спросила она братьев. — Они тоже мои хорошие друзья! Вы подружитесь!
Мальчики переглянулись, снова будто молча общаясь друг с другом, а затем вновь посмотрели на Еву и довольно кивнули.