эх.. родные) верну я этот фик) у меня ведь прода готовая лежит в далёком я ящике)

Спасибо)
Я заклинаю выложить завтра проду) Она готова, но просто на компе сохранена)

Мне тоже очень приятно)

Regina написал(а):

можно продку??)))

Можно) Только когда я нетбук наконец у папы отберу)

Да, завтра будет)
Просто у меня папа в командировку уезжал и забрал мой нетбук, где хранятся все проды)

Широким и роскошным движением он надел сложно устроенный, хрустящий чистотой белый халат и повесил на широкую тощую грудь каучуковые трубочки с металлическими ягодами наконечников. Золотая оправа его очков сверкала при слабом освещении тысячью огоньков, а лысина немного отливала рыжим сиянием давно не существующих волос. Мальчики, совсем о том не догадываясь, давно уже перевоплотились в зрителей, сидели в первом ряду партера и наслаждались высоким театральным зрелищем.
   - Так как же зовут наших джентльменов? – вежливо спросил он, склонившись над ними.
  Он каждый раз задавал этот вопрос, но они были так малы, что свежесть этого вопроса ещё не была затоптана повседневностью.
  - Том. – ответил робкий Том, и он поболтал на своей шершавой ладони его невесомую руку.
  - Том, Том, прекрасно, - восхитился доктор. – А вас, молодой человек? – обратился он к Вильгельму.
  Билл подумал. О чём – сам Фрейд не догадается. И ответил коварно:
  - Том. 
  Истинный Томас оскорблено и тихо захныкал:
  - Я, я Том…
  Доктор в задумчивости почёсывал глянцевый подбородок. Он-то знал, как сложно устроены самые маленькие существа, и решал в уме непростую задачу собственного умаления.
  Младший глядел победоносно: не мишку плюшевого, не зайчика тряпичного – ему удалось захватить самое имя брата, и она торжествовала невиданную победу.
  - Так, так, так, - протикал доктор медленно. – Томас, прекрасно… - он смотрел то на одного мальчика, то на другого, а потом грустно и серьёзно обратился к похитителю. – А где же Вильгельм? Вильгельма нет?
  Билл засопел заложенным носом: ему хотелось быть одновременно и Вильгельмом, и Томасом, но так запросто отречься от имени, собственного или чужого, тоже невозможно.
  - Я Вильгельм. – вздохнул он, наконец, и Том тут же утешился.
  И пока они переживали неудавшуюся попытку похищения имени, обе они были обслушаны, обстуканы твёрдыми пальцами и прощупаны по всем лимфатическим узлам улыбающимся плотно сомкнутыми губами стариком.
  Бабушка любовалась артистичными движениями врача и радовалась его редкой улыбке, отнеся её за счёт неземного обаяния внуков. Она ошибалась: несмотря на то, что мальчики были действительно очень милыми, он улыбался своему подслеповатому праотцу, обманутому  некогда сыновьями именно этим способами на этом самом скользком мифологическом перекрёстке.
  Драма с переименованием с тех пор разыгрывалась  довольно регулярно во время прогулок с няней фрау Фрейн. У неё была маленькая слабость: она до умопомрачения любила заводить знакомства. Хотя, большинство прогулочных бабушек, нянь и детей были ей знакомы, она почти каждый день ухитрялась пополнять свою светскую  коллекцию. Возможно, это пристрастие фрау Фрейн получила от своей матери, взятой когда-то кормилицей в богатый дом, прослужившей там до самой смерти и Фрейн  вырастившей под крылом добрых хозяев.  Так или иначе, гордая няня постоянно объявляла бабушке о своих успехах:
  - Сегодня с новыми детьми гуляли, с мясниковыми!
  Или:
  - Двух девочек сегодня привели, прямо-таки невесты для наших, но вот только  погодки, актёровы, - сваливала она невзначай в одну кучу всё, что знала о детишках.
  Но при этом – чего фрау Фрейн не знала – каждое новое знакомство сопровождалось неизменной маленькой сценкой: Билл называл себя именем брата, а Том, надувшись и покраснев, никак себя не называл, поэтому половина детей обоих близнецов называли именем Том.

спасибо)
я вот только вернулась к этому фику) и уже сразу читатель)
постараюсь без таких огромных разрывов)

Я здесь) Не надо нам такого счастья)