Pov Tom
Сегодня домой я вернулся позднее обычного, задержался в художественной школе. Уже чувствую, как мне влетит. Родители дома и сейчас обязательно начнётся что-нибудь грандиозно-ужасное. Достаю из заднего кармана ключи, решительно открываю дверь в квартиру... Стараюсь как можно тише закрыть дверь и скинуть с себя верхнюю одежду. Тут же слышу знакомое недовольное хмыканье – мама меня услышала.
- Привет, сын. Как в школе? – этот грёбанный вопрос, сколько можно?
- Хорошо, мам. – Если я скажу правду, меня закатают в асфальт. Да куда уж там, прямо вот в этот пол, что под моими ногами. – Отец дома?
Она кивнула и посмотрела на меня с прищуром.
- Мой руки и на кухню. Мы ужинаем и у нас к тебе разговор.
Я сглотнул, а сердце невольно стало биться быстрее. Так, только дыши глубже, Том.
Вымыв руки, я сразу же отправился на кухню, где уже развивалась ссора. И, похоже, большая. Оглядел родителей и с опущенной головой сел за стол.
- Приятного аппетита, родители.
- Сними же уже, наконец, эту чёртову кепку! Сколько раз тебе говорить, что в помещении нельзя ходить в головных уборах! – Уже переходя на крики начала мама.
Я поджал губы и послушно снял свою любимую кепку. Уставившись в тарелку с чем-то очень аппетитным, я ждал продолжения.
- Сын, сегодня, я смотрю, ты снова завис в своей глупой художественной школе. Разве я не говорил тебе, чтобы ты заканчивал дурачиться? Тебе не нужно это рисование. – Он вдруг замолчал, и повисла напряжённая тишина. - Я звонил классному руководителю. Какие у тебя опять проблемы с физикой? А что с другими предметами? Эта твоя художка портит твою успеваемость…
- Папа, моя художественная школа никак не мешает учёбе, я же уже говорил! – Я вскрикнул, и мне сразу захотелось оправдаться. Я начал тише. – Просто…
- Да? А что же тогда тебе мешает? Почему ты заставляешь нас лишний раз волноваться по поводу оценок? Ты же знаешь, что отцу тяжело, а ты его расстраиваешь. И меня тоже. Сколько можно? – Мама всегда любила всех перебивать. И вот снова.
Я промолчал и, особо не вслушиваясь, начал есть. Надо, всё-таки, запихнуть в себя хоть немного еды, иначе так и с голоду помереть можно. Раздражение и злость по всей кухне разлетались в разные стороны, что от отца, что от матери. Это уже невозможно. Они кричат друг на друга, забывая о том, что я нахожусь рядом…
О, нет.
Если сейчас дело дойдёт до меня, то…
- А ты… Ты! Если ты в ближайшее время не исправишь все свои оценки, я не знаю, что с тобой сделаю! – я в панике не знал, куда деться, что сделать или сказать. Я очень боюсь криков папы.
- Лишим тебя карманных денег и посадим под домашний арест! – подхватила мать.
Но я итак никуда не хожу никуда, кроме школы и художки. Что мне с вашего ареста?... А денег у меня итак полно, что, думаете, я не коплю на чёрный день? Да, я собираю деньги ещё с самого раннего детства! У меня там на какое-нибудь приличное авто уже хватит. Так что все эти ваши…
Я оглядел обоих и, встав из-за стола, молча ушёл в свою комнату. Крики было слышно ещё минут десять, пострадало пару тарелок. Посуду-то за что? Потом всё немного стихло.
Как же мне это всё надоело. Почему мои родители думают только о моём успешном образовании? Я не достоин любви и ласки, как достойны другие нормальные дети? Это всё началось с самого раннего детства, когда я ещё в школу даже не ходил. И терплю до сих пор. Когда кто-нибудь скажет им «хватит, хватит издеваться над своим ребёнком» и они послушаются? Я вздохнул и принялся за уроки. Не хватало мне ещё пару двоек схлопотать, за отсутствие домашней работы.
На сегодня ты как-то слишком быстро закончил, Том… На часах было пол одиннадцатого, когда я отложил учебник по истории в сторону. Так, сейчас в душ и спать. Моя голова уже раскалывается от усталости и оров, что я слышал на протяжении всего этого времени. В такие моменты я жалею, что у меня комната не со звукоизоляцией.
После тёплого душа меня встретила прохладная кроватка.
Я сразу же потеплее укрылся одеялом и принял удобную позу, но заснуть мне так и не удалось. Меланхоличные мысли всё чаще посещали мою голову. Ну, и за что мне это?
Я уставился в потолок и стал раздумывать над тем, что было бы, если бы мои родители были обычными, такими же, как у всех. Тогда, я бы…наверное, вырос бы другим. Но, зато, меня бы любили. Меня бы любили…
Я и не заметил, как погрузился в беспокойный сон, оставляя мысли.
***
Грёбанное утро… Только проснулся, а уже гудит голова. Что ещё за выходки организма? Думает, что мне мало душевных переживаний? Считает, что следовало бы полностью загнать меня в депрессию? Скорее всего. После утреннего душа мне даже завтракать расхотелось. Что ж, не буду же я снова насильно запихивать в себя еду. Поем в школе. Сегодня я специально встал раньше всех и решил свалить. Не хватало мне ещё слушать недовольных речей. Сил моих больше нет, как мне надоело это всё... Единственное, что меня не бесит, так это рисование. Даже, наоборот, у меня какое-то превеликое чувство, что я смогу нарисовать именно сейчас что-нибудь и у меня хорошо получится. Время ещё есть, поэтому можно было бы сходить в парк неподалёку и порисовать там. Мне никто не помешает. Я по-быстрому собрал сумку: закинул туда пару учебников, тетради и всё остальное так «нужное» школьнику, а так же новый чистый альбом для рисования и мой любимый простой карандаш. Им ну очень удобно рисовать, только жаль, что скоро он совсем сточится. Найти второй такой будет трудно…
Я оделся и сразу же достал плеер и большие наушники. Убедился, что все ещё спят и, вставив провод в IPod, включил что-то более или менее спокойное. Нацепил наушники на голову, положил IPod в карман куртки и со спокойной душой вышел из дома, осторожно закрывая входную дверь. Утром всегда холоднее, поэтому пришлось укутаться в свой шарф получше. Не хочу заболеть. На часах примерно 0610. Отлично, времени до восьми навалом.
До парка я дошёл благополучно и даже нашёл «прекрасную одинокую лавочку». Чуть улыбнувшись песне, что заиграла сейчас, я присел и без раздумий полез доставать принадлежности для рисования. Я открыл большой пёстрый альбом на 90 листов и уставился на первую чистую страничку, задумываясь. На ней должно быть что-нибудь… Что-то красивое. Например… Я даже и не знаю. Вооружившись карандашом, я полностью погрузился в какую-то прострацию и начал рисовать. Мир внезапно распался для меня, остался только карандаш в левой руке, альбом и музыка в ушах, что совсем не напрягала мозги.
Сколько прошло времени, чёрт побери?! Сколько я тут сидел? Сколько прослушал песен? Сколько я разрисовал листов?! О, мои руки так замерзли, я их уже почти не чувствую. Так, 0745. Уже пора валить в школу. Просидел я тут не так уж и много. Сколько песен? – Не суть важно. Пять листов? Я разрисовал пять листов?! И что… Что за парень изображён на всех них? Я принялся разглядывать рисунки: в профиль, в анфас, сзади, всё его тело и что-то…он в одеяле с беспорядком на голове, такой приятный на глаз. Не помню, чтобы его видел где-то. Нет, он явно из моей фантазии откуда-нибудь. Длинноволосый шатен, с аккуратным носом, раскосыми голубыми глазами, замечательное чуть загорелое накаченное тело. Цвета представил сам, только что, раскрасить это чудо попробую потом. И почему я не нарисовал девушку?
Нет же, никакая девушка не выглядела бы так прекрасно как это парень. Он чудесен. Просто чудесен… Время, черт! Я сложил всё обратно в сумку и побежал к школе.
***
Радует, что учебный день прошёл неплохо. Меня никто не посмел запороть, я не получил ни одной плохой оценки. Точнее, вообще не получил ни одной оценки. У меня не было никакого настроения отвечать у доски или с места, как бы то ни было, меня тоже решили не трогать.
Именно сегодня. Зато так и не исправил физику. Ничего. Я ещё всё успею. Но только не сейчас.
Райли (мой очень хороший друг) позвонил и сказал, что сегодня в художке занятия всего на час. Всего-то час? Да ну, и что я буду там делать? Лучше приду пораньше домой, сделаю уроки и попытаюсь накалякать в альбоме ещё что-нибудь. А завтра уж точно пойду и буду рисовать по теме занятия. Очередной натюрморт или портрет какой-нибудь. Кто знает.… Доберусь до дома пешком, разомну ноги, послушаю музыку и ещё раз помёрзну. Люблю прохладу. Лучше наслаждаться ей, пока не пришло душное жаркое лето, от которого никуда не деться. Ну, вот, опять грустная песня. Но так лень доставать «АйПод». Пусть так, всё равно у меня было плохое настроение. Я устал и хочу любви, ясно вам всем, прохожие? Хренли вы пялитесь? Вроде выгляжу обычно, ничего я не страшный. Пф.
- Я красивый! – прошептал одними губами и мило улыбнулся сам себе. Поправив кепку, я устремил взгляд вперёд и перестал обращать внимание на всё живое вокруг. До моего «спасения» от их взглядов минут восемь.
Так, где все? Ах да, времени ещё слишком мало, все на работе. Как же мне стало холодно… Я скинул одежду и пошёл в душ. Тёплая вода согреет меня, и тогда я спокойно пойду делать уроки. На завтра только физика. Нет, правда, больше ничего не задали! Выйдя из ванной, я завернул дреды в полотенце, а на тело напялил лишь боксёры от чего везде забегали мурашки от прохладного воздуха. Пойдёмте-ка на кухню, Герр Каулитц-младший, я хочу есть.
Блин, и почему у меня нет хотя бы домашнего животного? Например, собаки? Они ведь преданные и очень любят своих хозяев. Я обожаю собак. А родители не переносят всякую живность, это они мне впаривали с самого детства, отлично помню, как «заботливо» мне это объясняла маман. О, в холодильнике мой любимый йогурт. Надо эксплуатировать и съесть!
Я прочёл всё, от корки до корки, даже то, что мы ещё не проходили и, кажется, всё понял. Но я не уверен. Глаза болят от того, что я читал столько времени. А кстати, почему ко мне до сих пор не зашла мама? Она же всегда проверяет, что я делаю. Может, она так и не заметила, что я дома? Хм… Ладно, мне ужасно хочется полежать и отдохнуть.
Только я плюхнулся на кровать и закрыл глаза, как уснул. И никто меня не разбудил. Даже не заходил в комнату…
