Air Heart

Я Алена, а ты?)

Спасибо большое))

Я в дальнейшем опишу жизнь Тома, ну, отрывок)
Там расскажу, почему его никто не ищет)

Мотался)
Был популярен одно время (тоже потом скажу))

***
Том не понял, кто такая Вивьен, но сейчас это и не имело огромного значения. Мужчины больше не было рядом, поэтому можно, не стесняясь, позволить чувствам выйти наружу. Видимо, еще кусочек души в нем остался, тот сокровенный кусочек, который не растаял вместе со слезами, который Билл не смог разорвать на куски своей жестокостью, который был небольшой дозой обезболивающего, усердно старавшегося замести следы насилия. И, хоть этот кусочек был мал и слаб по сравнению с хладнокровным Каулитцем, все же ему удавалось смирить неприятные ощущения, не расстающиеся с болью.
Когда Тому удалось более-менее привести мысли в порядок и забыть о уже легкой боли, он принялся искать свою одежду. Найдя джинсы, футболку и боксеры, парень натянул их на себя. Остальное ему не удалось пока что найти. Поправив подушки на диване, Том собрал по полу оставшуюся одежду Билла и аккуратно сложил ее на пуфик, стоящий рядом со столиком у дивана.
Тут в мыслях всплыла фраза Каулитца: «…и покажет тебе твою комнату…»
Вопрос «Что бы это могло значить?» сразу же отпадает, потому что фраза явно была недвусмысленной. Оставался лишь один вопрос, на который Том уже знал ответ, но не хотел принимать его: «Я останусь здесь надолго?» Страх того, что все произошедшее может повториться, вспыхнул с небывалой силой. Нет, только не это.
- О…А ты кто? Новая жертва этого ненормального? – Вслед за громким хлопком двери прозвучал голос девушки. Внешне она была очень похожа на Каулитца: черные, но вьющиеся волосы, худощавое тело, выразительные карие глаза, только она была небольшого роста.
На ее вопрос Том ответил печальным взглядом, оттеняющим слезы.
- Только плакать не надо, хорошо? Каулитц, конечно, садист, но, думаю, долго мучить не будет. Не бойся, - девушка добро улыбнулась, постепенно заражая подростка своим позитивом, - меня зовут Вивьен, я тут как бы живу. А ты у нас кто?
- Я – Том, - парень слегка улыбнулся, прогоняя печальные мысли, - а он сказал мне, что ты должна показать мне мою комнату.
В ответ на свои слова Том увидел искренне удивленное лицо Вивьен, чьи глаза, казалось, стали вдвое больше.
- Комнату? Ну, что ж, пошли… - Все еще как-то шокировано проговорила девушка, вызвав тем самым у парня недоумение. Затем поспешно спросила, - а Билл где?
- Вроде бы пошел в душ. Ну, мне так показалось, - отозвался парень, удостоверяя свои домыслы насчет того, куда направился брюнет, но потом вспомнил, с чего все-таки начался диалог между ним и Вивьен, - ты хотела отвести меня в комнату.
- Ах, да. Я немного отвлеклась, идем, - отмахнувшись рукой от своих мыслей, она двинулась к лестнице на второй этаж, обернувшись, чтобы увериться, что Том идет вслед за ней.
На втором этаже располагались две небольшие комнатушки, разъединенные коротким узким коридорчиком, ведущим к дверце балкона и небольшому закуточку рядом с ней. Там стоял маленький журнальный столик, отдаленно напоминавший тот, что стоял рядом с диваном в гостиной на первом этаже. На нем стоял чайник, включенный в розетку, пара чашек, пепельница, две пачки сигарет и вазочка с шоколадными конфетками. На балконе стояло кресло, покрытое кожей цвета слоновой кости. На нем лежал плед, а у стенки напротив стояло что-то вроде мини-стеллажа с книгами. Так же рядом с ними лежала пара тетрадок и ручка с карандашом.
Заметив заинтересованность Тома, Вивьен немного умилилась даже его детскому интересу:
- Билл любит частенько посидеть тут, попить чаю и что-нибудь почитать. Его успокаивает свежий воздух, горячий чай и мягкое кресло под задницей, - ухмыльнувшись, пояснила она, - и, кстати, он никого не пускает на этот балкон. Видишь, даже дверь на замочке.
Опустив взгляд на ручку двери, Том заметил замок под ней. На секунду парень представил этого грубого мужчину в домашнем халате, сидящего на этом самом кресле и читающего, например, какой-нибудь роман. Эта картина вызвала легкую улыбку на его губах. Конечно, любому нужен личный уголок, где можно побыть одному, мечтая о чем-либо и занимаясь любимым делом, где можно побыть самим собой, делая самые обычные на первый взгляд вещи, которые приносят несказанное удовольствие, и не скрываться за образом, придуманным для окружающих.
У Тома никогда не было своего уголка, хотя так хотелось. Наверное, он просто еще не нашел его. Ему нравилось многое, и остановиться на чем-то определенным кажется просто невозможным. Хотя нет, есть один момент, приносящий Тому огромную радость. Ему безумно нравится кататься вечером по родной деревушке недалеко от Берлина на папиной машине, любоваться огнями уличных фонарей, слышать сопение любимой собаки, Чака, на заднем сидении, подпевать слова припева песней в стиле реп, в которых исполнители выражают свою любовь к жизни и пытаются любыми словами объяснить людям всю ее ценность и красоту. И в это время ему тоже хочется побыть одному, не пуская никого.
- Том, это твоя комната, - оторвавшись от воспоминаний, парень зашел в уже свою комнату. Вся она была какой-то холодной, но уютной. Пастельные тона успокаивали мысли, а порядок вызывал желание оставить все так, как есть. Кровать была аккуратно заправлена, что и навевало у Тома представления о том, как он плюхается на нее и засыпает, - если что, обращайся, я в соседней комнате.
Одарив Тома задорной улыбкой, Вивьен удалилась из комнаты. Парень снял с себя всю одежду, оставаясь в одних боксерах, затем стащил покрывало и залез под одеяло.
Где он, зачем он здесь, что будет дальше, кто этот мужчина, почему он попал сюда, почему его изнасиловали – все вопросы потом. Сейчас только сон и красивые сновидения.

- Эх, Каулитц. Он же совсем ребенок. Ему не больше 16 лет, - продолжала твердить Вивьен, докуривая уже десятую сигарету. Она выпила весь оставшийся Хеннесси Билла, выкурила полпачки его любимых недешевых сигарет, так еще и мучает брюнета своими нравоучениями. Неведомая наглость, но этой девушке Билл мог простить многое. К тому же, за многие годы дружбы он уже привык к ее невежливости, полному отсутствию скромности и излюбленной привычке бить словами Билла побольнее, но все же ее манера поведения по отношению к мужчине выглядела как-то по-дружески, без намека на реальное стремление унизить Каулитца.
- И что? Этот факт моего брата несильно волновал в мои годы, - ответил брюнет, осушая стакан виски, затупляя его крепость легким табаком. Вивьен обреченно вздохнула. Брюнет, безусловно, понял смысл ее слов, но уступать ей место правого человека он не желал.
- Все, я устала. Просто скажи, зачем ты это делаешь? Не легче найти Тома самого и отомстить ему сполна? Насколько я знаю, он, в отличие от тебя, не блещет особой популярностью, денежными запасами и толпой телохранителей. Он весь твой, - слегка садистски улыбаясь, предложила девушка.
- Я не собираюсь мстить родному брату, - холодно отозвался мужчина. Он был на редкость противоречив. С одной стороны ему хотелось отыграться за испорченную жизнь, а с другой, Том все-таки был самым близким ему человеком,  и мучить его было равносильно самоубийству. «Пусть живет», - всегда твердил себе Каулитц. Даже сама мысль о том, что его близнец жив, согревала душу, принося полное умиротворение. «Он жив, и это главное, каким бы моральным уродом он ни был», - еще одна мысль, посещающая голову брюнета вместе с упоминаниями о старшем брате.
Да, наверное, ему было проще выместить всю злость на других, чем причинять боль ближнему. Вивьен никак не могла понять этого суждения, всегда оправдывая свое мнение тем, что Тома подобные мысли не посещали, и он без угрызений совести заставлял брата страдать. Однако ответ Билла на подобные мысли был неизменен, и поспорить с ним было трудно, - «Том не тот человек, которому доставляло бы удовольствие издевательство над человеком. Скорее всего, у него была какая-то другая причина для такого поведения, которую, к сожалению, мне не довелось узнать».
И эта фраза никогда не звучала ни в чьих умах как оправдание, только как заключение.
- Мне никогда не понять тебя, - устало вздохнула Вивьен, сделав еще одну глубокую затяжку, - но, даже не понимая твоих мыслей, мне все же кажется, что ты прав.
Каулитц лишь ухмыльнулся ее словам. Иногда ему казалось, что он и сам себе не верит, но назвать причину недоверия к самому себе он так и не смог.
- Интересно, а о чем он думает сейчас? – Подойдя к окну, произнес Билл. Он смотрел куда-то вдаль, за пределы неба, словно из облаков сейчас появится Том и ответит на все волнующие вопросы. А ведь когда-то он так и делал. Появлялся в нужный момент и  помогал младшему брату разобраться в себе, но это было так много лет назад.…Наверное, этот огромный промежуток времени несильно младше Тома, мирно посапывающего в комнате наверху.
- Ты задаешь этот вопрос окну уже сотый раз. Почему бы не спросить об этом Тома? – Вопросительно вскинув бровь, поинтересовалась девушка.
- Почему все твои предложения требуют личной встречи с Томом? – И вправду, на все риторические вопросы Билла о его близнеце Вивьен сводила ответы к тому, что это нужно в глаза спросить у самого Каулитца-старшего. Билла это уже начало раздражать.
- Потому что вам, двум обиженным идиотам, давно уже пора встретиться и поговорить, - пояснила девушка, не меняя спокойно-наплевательского выражения лица не смотря на негодующую физиономию мужчины.
- Нам не о чем с ним разговаривать, - вернув свою хладнокровную железную маску безразличия, ответил Билл, делая новую затяжку, выпуская с дымом остатки раздражения.
- Ну, судя по количеству твоих вопросов, безответно адресованных ему, вам хватит тем для разговоров минимум на неделю, - потушив сигарету и устало потянувшись, Вивьен встала из-за стола, - ладно, спокойной ночи, я спать хочу. И тебе не помешало бы.
После ухода девушки на кухне стало как-то пусто, но вскоре, когда одиночество и единение со своими спутанными мыслями наскучило брюнету, он ушел, погасив свет.

Взаимно))
А как полное имя?)
Не встречала такое)

Конечно, любит)
Причем только как парня по большей части.)
Факты из прошлого я кинула в шапку, чтобы фик не расписывать х)

О, смотря какой Том)

Могу кинуть прямо сейчас)

Amy Winehouse - You know, that I'm no good Я писала под эту песню, кто хочет, включите

- Не знаю… - Том развалился на кровати, не переставая сводить с ума Билла своей похотливой улыбкой. А ведь несколько мгновений назад этот же самый парень стоял белее снега, чуть ли не падая от недвусмысленных фраз мужчины, а сейчас сам зазывает его в постель.
Брюнет навис сверху, засасывая губы парня в поцелуе, поглаживая рукой его бок. Том охотно отвечал на поцелуй, притягивая Билла за шею к себе, заваливая на себя. Билл поддавался неожиданному желанию парня.
Брюнет покрывал мокрыми поцелуями тело парня. Он с первой минуты влюбился в эти плавные изгибы, такие податливые и чувствительные к его касаниям. Все же Каулитц знал, что это только сегодня ему выпал такой шанс на секс по обоюдному согласию, ведь первый раз Том ужасно боялся и пытался сопротивляться, да и не сложно предугадать, что следующие разы будут походить на первый. Может быть, Том уже не будет бояться, привыкнет, но никогда не получит такого удовольствия, какое получает Билл, едва только коснувшись губами парня. А сейчас Том сам отдается ему с потрохами,  поэтому Билл не упустит возможности заставить парня стонать от оргазма, а не от боли.
Каулитц продолжал сводить с ума мальчика, неистово целуя каждую клетку тела, не забывая оставить новую метку, еще ярче и ниже, чем предыдущие.
Все тело брюнета горело желанием, чего он не чувствовал в мальчике. Кажется, ему было просто плевать. Хотя почему это должно волновать Каулитца? Готовое тело, не оказывающее ни капли сопротивления, - великолепный шанс для Билла. Секс, который осчастливит обоих. Но, видимо, Биллу хотелось не этого. В голове ясной молнией сверкнула мысль о том, что этот раз не отличится ничем от первого. Том снова не сам, он не хочет. А мужчине нужно видеть яркое трезвое желание. Но ведь несколько мгновений назад ему даже нравилась эта идея пьяного секса, что же изменилось?
Отстранившись от парня, Билл сел на кровати, облокотившись на стену:
- Отсоси мне, и я пойду, - грубо приказал Билл, но мальчик словно и не заметил командных нот, послушно подполз к мужчине, беря в руки его плоть. Каулитц даже закурил. Мысли, наваливающиеся на него в момент спонтанного решения, требовали порядка, а физическим напряжением займется его мальчик.
Нежные губы коснулись головки, а рука спустилась вниз, чуть сминая яички. Чуть засасывая, целуя, касаясь языком и массируя член, Том буквально заставлял брюнета стонать. По лбам обоих прокатились капли пота. Было ощущение, что Том не в первый раз делает минет, хотя на самом деле это было не так. Он просто старался угодить, сам не понимая зачем, просто хотелось.
Такие умелые ласки отвлекали Билла от всяких мыслей. Том провел языком по всей длине члена до головки и, чуть засосав ее, спустился обратно вниз, лаская основание мокрыми поцелуями. Билл, не сдерживаясь, громко застонал, когда парень вобрал его член наполовину, быстро двигая языком, чуть сжимая пухлыми губами, а холодное железное колечко в уголке губ Тома коснулось твердого, разгоряченного, возбужденного члена Каулитца, доводя того до состояния экстаза.
Послав к черту все свои глупые суждения, Билл положил ладонь на затылок Тома, ускоряя его движения головой и толкаясь в теплый рот. После нескольких быстрых толчков мужчина притянул мальчишку к себе, слегка поцеловав в губы, как бы сказав этим «спасибо» за такие ощущения.
Но член все еще ныл, внизу живота все гудело, ведь Каулитц еще не кончил. Перекинув через себя изящную ножку Тома, брюнет насадил его на свой член без всякой растяжки и смазки. Парень почувствовал жуткую боль, но сдержался, чтобы не закричать. Билл буквально драл его, часто дыша и прикрывая глаза. Еще несколько раз толкнувшись в юное тело, Каулитц кончил, развратно простонав.
Немного отойдя от сильного оргазма, Билл натянул на себя боксеры и джинсы и устало поплелся к любимому балкончику.
Взяв пачку сигарет, Билл включил чайник. Затем он удобно утроился на своем кресле, закутавшись в теплый вязаный плед. Он был такой большой, его еще бабушка связала. Она подарила его Биллу на Рождество, правда, тогда Каулитц был не особо рад подарку, но, когда бабушки не стало, он полюбил эту вещь, как последнюю память. Все-таки у этого мужчины с «холодным» сердцем есть много душевных слабостей.
Сейчас Каулитцу нужно было расслабиться. Его все еще немного трясло после произошедшего в комнате Тома. Но его беспокоило не то наслаждение в конце, долго не желающее отпускать его тело, а просто что-то из тысячи мыслей заставляло содрогаться все тело. Последний раз такое пугающее чувство было в момент, когда старший брат застукал Билла, целующегося со своим парнем Джоном, около школы. Тогда было по-настоящему страшно. Но с чего сейчас его беспокоит страх?
«Да хер с ним…Где мои сигареты?» - Безразлично подумал Билл, отыскивая пачку. Сигареты лежали на маленьком столике у балконного окна, поэтому, открыв его, было легко дотянуться рукой, заодно и чая себе налить, а где-то рядом еще и конфетки…
- Угости даму сигареткой, - из ниоткуда появилась Вивьен, приветливо улыбаясь Каулитцу. Билл ухмыльнулся, протянув ей сигарету. Девушка всегда показывала ему свою фирменную улыбку, когда что-либо просила у мужчины. В детстве Билл умилялся этому, но сейчас просто мысленно смеется над тем, как легко его было провести далеко в прошлом.
- Держи, но курить будешь в комнате, - да, на сигареты эта улыбка сработала, но с балконом фокус не пройдет. Никогда он сюда никого не пустит. Это его любимое местечко, только его, здесь все дышит им, поэтому он не нарушит это сладкое ощущение недосягаемой собственности.
- Ладно, - согласилась Вивьен, прикуривая. – А почему ты никого не пускаешь на свой балкон? Боишься, что среди твоих книжек найдут, например, журнал с Гей-порно?
- Типа того, - грустно улыбнулся Билл, делая новую затяжку и отворачиваясь к окну. Снег, падающий белыми хлопьями на заметенную улицу, успокаивал брюнета. Ему всегда казалось, что нет ничего лучше, чем смотреть на витающие в воздухе снежинки, медленно опускающиеся на землю. Особенно поздно вечером это зрелище становится поистине завораживающим.
- А Тома бы пустил? – Словно в прострации громко зазвенел голос девушки. Давящая фраза нарушила такую милую тишину, в которой Билл уже почти забылся, мысленно улетая вместе со снегом далеко-далеко. А ведь где-то там живет его брат счастливо и непринужденно и, наверное, совсем позабыл о своем когда-то давно любимом близнеце. Хм, а это было и вправду так давно, что, кажется, даже брюнет сам позабыл то чувство, когда живешь и знаешь, что не дай Бог чего, то старший брат будет рядом и защитит. Хотя это чувство защищенности никогда не покидало Билла, даже когда Том избивал его, и сейчас, когда брата уже восемь лет нет рядом, и ни одной новости от него…
- Нет, он маленький. Нечего ему Гей-порно смотреть, - печально ухмыльнулся Каулитц, якобы отмахнувшись от Вивьен.
- Перестань, Билл. Неужели за восемь лет ты так и не захотел ни разу встретиться с ним? – Девушка облокотилась на подоконник, пронизывая серьезным взглядом брюнета. Мужчина снова отвернулся к окну. Конечно, он безумно скучает. Ему не дают покоя мысли о Томе. Наверное, если бы старший брат сейчас просто был рядом, то Билл бы зацеловал его до смерти, обнимал так, словно хотел бы задушить. Ему ничего не надо, только запах родного тела и лицо, как собственное отражение. Но это далеко в прошлом, да и мечты стоит тоже отпустить.
- Если он так и не захотел, то и мне следует забыть об этом, - Билл потупил взгляд, затянувшись сигаретным дымом. Если Том не горит желанием встретиться с ним, то значит и Биллу не стоит лезть в его жизнь. Единственное, что он может, так это только издалека наблюдать за ним и улыбаться тому, что у старшего все хорошо.
- Билл, я уверена, он тоже скучает. Ты же знаешь его номер, где он живет… Почему бы не встретиться? – Поинтересовалась Вивьен. Казалось, что она больше самого Каулитца хочет их встречи с братом. Но нет, Билл не такой. А вдруг он помешает? Вдруг Том даже не посмотрит на него? А вдруг близнецу станет противно оттого, что в те годы Билл променял родного брата на парня, с которым они и не продержались больше месяца после той ссоры? Нет, лучше он будет дышать ему в спину, плакать оттого, что не может обнять. Да, так, наверное, лучше.
- Потому что. Закрыли тему. Пошли на кухню, я хочу есть, - брюнет выкинул окурок в окно, сразу закрыв его. Он аккуратно сложил свой плед на кресле и, выйдя из балкона, закрыл дверь на ключ.

Ахах, может быть

Завтра или чуть позже будет))

Я не старалась надавить на жалость)
Если только немного х)

Да не за что)))

Привеет)

вот:)

Ухмылка проскользнула на губах Вивьен. Интересно, а какая цифра хранит в себе крепкую дружбу? Единственную дружбу между парнем и девушкой, непорочную, нерушимую, без намека на половую любовь. 10 лет? 15? Да, наверное, около того. И, подумать только, все это время друзья были неразлучны. Одна школа, один колледж, один институт, один дом. Даже одну боль по сей день, они делят на двоих.
- А почему ему было плохо? – Вполне ожидаемо спросил Том, делая небольшой глоток. Весьма необычная палитра вкусов выбрана для обычного чая. Молочный шоколад, корица, виски. Но это довольно вкусно, на любителя.
- Он поссорился с братом, - [b]опечаленно[/b] вздохнула Вивьен, отпивая пару капель остывшего лакомства. На ее удивление за последние несколько лет близнецы даже не позвонили друг другу. Неужели обоим все равно на жизнь друг друга? Нет, вряд ли.
Билл разузнал все о Томе: адрес, домашний телефон, место работы, любимый магазин и даже, каким-то непонятным образом, кличку собаки! Но надежды Вивьен о том, что Каулитц когда-нибудь воспользуется информацией, с течением времени таят так же неторопливо и тяжко, как  кусочек шоколада, все еще плавающий на поверхности чая. Может, в ее душе тоже остался подобный несокрушимый кусочек надежды?
Маленький шоколадный квадратик расползся в сладкую пленку. Нет, не остался.
- А из-за чего? – Не унимался парень. Со стороны казалось, будто он спрашивает это как в одолжение, из вежливости, а подобная видимость зарождала раздражение.
- Раз поссорились, значит было, из-за чего, - прошипела Вивьен, пустив добрый взгляд в сторону Тома, чтобы сам не злился.
Больше тишину никто не нарушал, да и, кажется, это было ни к чему. Отсутствие каких-либо звуков в светлой комнате не угнетало, а давало возможность насладиться чаем, своими мыслями и присутствием друг друга, облегчая скорбные выводы об одиночестве. С первого этажа еле слышно доносились голоса из телевизора и слоновые шаги Каулитца, периодически взрезавшегося в разные предметы интерьера.
«Видимо, сегодня его будут пугать не только страшилки из фильма, но и плод собственной больной алкоголизмом фантазии», - горько усмехнулась про себя Вивьен. – «Может, спуститься к нему? Мало ли что». Беспокойные мысли девушки заставили ее позабыть даже о существовании слова «лень» и навестить поддатого дружка.
Она украдкой спускалась по лестнице, будто чего-то опасаясь, осторожно выглядывая из-за стены.
Опасаться было и нечего. Еле стоящий на своих двух ногах Каулитц, преодолев «сложный» путь от дивана до бара, с полной бутылкой возвращался под теплый плед.
- Которая? – Поинтересовалась Вивьен, насмешливо наблюдая за неуклюжим брюнетом. Ее голос прозвучал так громко и звонко, внезапно, Билл дернулся так, будто его застали на месте преступления.
- Всего вторая, не занудствуй, - добродушно улыбнулся мужчина, болезненно упав на диван, опрокинув бутылку на себя. Прошипев от холода стекла и боли, он проскулил, как щенок. – Блин. Точно синяк будет.
Вивьен медленной походкой приблизилась к Каулитцу:
- Может, хватит? – Вполне серьезно спросила девушка. На нее уставился пронзительно печальный и подавленный взгляд медовых глаз.
- Наверное. Меня сейчас стошнит, - еле подавив рвотный порыв, сказал Билл. – Зато мне стало немного легче. Так здорово по*уй на все, кроме того, что и вправду ужасно тошнит.
- Билл, твое «по*уй» сидит у меня в комнате. Я могу его позвать, и тебе станет легче. Это не лекарство от проблем, но и не самоубийство дорогой отравой, - предложила Вивьен, обнимая горячего брюнета. Его тело было и впрямь таким горячим, будто у него температура под 40º.
- Хорошо, только налей мне колы. Со льдом, - устало промямлил он, закрывая глаза от головокружения, однако от этого становится лишь хуже. Биллу поползли мысли о снотворном и горячем душе.
- Ладно, - Вивьен отстранилась и осуждающе посмотрела на друга. Его сознание откликнулось виноватым, но беспомощным взглядом. Каулитц и вправду чувствует вину перед Вивьен, внутри все противно сжимается, когда девушка оплакивает его, ощущая себя бессильной против смертельных привычек Билла. Он верит, что в один день откажется даже от сигарет, он самоуверен, нет ничего невозможного, просто, наверное, это будет в тот день, когда ему будет глубоко плевать на Тома и его дур, с которыми его регулярно замечают нанятые Биллом детективы.
- Я в душ, - еле-еле выдавил брюнет, едва найдя в себе силы подняться с дивана. Двигаясь по далеко не четкой диагонали, Билл добрался до арки, ведущей в небольшой коридор, где находятся ванная, туалет и джакузи. Перед аркой имелся небольшой выступ, про который Билл не вспомнил. Шаркая ногами по паркету, брюнет врезался ногой в «ступеньку» и, не успев никак среагировать, упал на пол. Услышав громкий стук, разнесшийся, казалось, по всему этажу, Вивьен обеспокоенно понеслась к мужчине.
Он поднялся, опираясь на руки, а под ним, на полу, Вивьен разглядела алую лужицу крови, слегка сливающуюся с темным древесным цветом паркета.
Шумно и рвано вздохнув, Вивьен расслабилась, холодно и серьезно заявив:
- Билл, словосочетание «реабилитационный центр» тебе о чем-нибудь говорит? – Биллу даже на секунду показалось, что он протрезвел. Он всегда считал, что центр только для конченых алкоголиков и наркоманов. Но ведь он не такой, верно? Совсем нет. А, может, все-таки взглянуть правде в глаза?
- Я никогда не пойду в это сборище идиотов и неудачников, - раздраженно ответил Каулитц, пытаясь подняться на ноги. Наверное, даже если у Билла будут трястись руки от недостатка алкоголя в крови или его будет ломать так, что он вывернется наизнанку, все равно он не признает себя зависимым и не пойдет к врачам. Неужели так сложно признать очевидное? Хотя, какой человек сейчас способен на такое?
- Ты неисправим! – Безнадежно вздохнула брюнетка, помогая другу встать. Она закинула одну его руку себе за шею, а другой мужчина опирался на шершавую стену. – Хотя бы дома таблетки пей, чтобы я потом не искала тебя по больницам.
Билла напугали ее слова именно потому, что это правда. Относительно не так давно, около двух-трех лет назад, Каулитц был просто живым трупом, грубо говоря, его нельзя было назвать человеком даже по первичным биологическим признакам. В его голове мельтешили лишь два слова – сначала «Том», а затем «доза». Но не только в мыслях одно росло из другого, в реальности все было идентично. Ссора с братом подорвала Каулитца, разбив, как хрустальную вазу, его молодое сознание. Ему было постоянно больно, а из мыслей не исчезал образ брата. Причем, скорее всего, к сожалению, Билла привязали к нему не братские чувства, а очень сильная, безответная любовь. Наверное, Билл никогда не воспринимал Тома, как брата. В младшем возрасте он недолюбливал его, называл «исчадием Ада» или «самым ужасным наказанием родителей», так как всегда считал, что Тома любят больше, чем его. Но, когда Вивьен начала встречаться с Эмили, и времени на прогулки с другом не оставалось, Билл решил сблизиться с братом, а тот был крайне счастлив. Том нередко даже плакал оттого, что близнец ненавидит его и открыто заявляет об этом. Только Билл позже сильно пожалел о своем намерении.
Мужчина резко остановился, выпрямился и отогнал воспоминания прочь. Если Том вечно будет докучать его в мыслях, то он точно сопьется, как в первые годы жизни без близнеца:
- Хорошо, - шумно выдохнул Каулитц. – Только больше не напоминай мне об этом, пожалуйста.
Он убрал руку с плеч девушки и более-менее ровной походкой направился в джакузи, крикнув:
- Принеси мне сигарет, чая со льдом, позови Тома, - заметив рассерженный взгляд подруги, улыбаясь, добавил, - пожалуйста.

Air Heart
Сейчас))

***
Алкоголь постепенно выветривался, сознание приходило в норму, однако, к счастью для Билла, осталось неизменным чувство того, что ему сейчас глубоко плевать на все. Мысли ассоциировали имя «Том» только с молодым, красивым парнем, который сейчас придет и добавит немного эйфории в это сладкое состояние.
От предвкушения предстоящего секса, Билл широко улыбнулся, прикрыв глаза. Он по плечи погрузился в горячую воду и, вытерев одну руку, влажноватыми пальцами аккуратно достал сигарету и закурил. Окошко в комнате с джакузи выходило на задний маленький садик. За запотевшим стеклом видны размытые силуэты занесенной снегом лавочки, голого спящего деревца и снежной клумбы. Такая умиротворенная, спокойная картина. На секунду в голове мужчины проскочила мысль о том, что было бы идеальным вечно пребывать в подобном расположении духа, и стресс снимать не градусом, а наблюдением за медленно падающим снегом по ту сторону окна.
Вдруг сзади раздался робкий топот босых ног по мокрому полу. Билл обернулся, отчего Том даже задержал дыхание. Однако добрый, теплый, мечтательный взгляд Каулитца еще не успел «охладиться», поэтому парень расслабился. При виде обнаженного тела молочного цвета брюнет снова улыбнулся. Эта робость и милость напомнила ему его юность. В особенности первый секс, когда он был таким же боязливым и смотрел на Рудольфа, как на убийцу, а не как на любимого человека. Хотя… На кого он смотрел влюбленными глазами, кроме как на Тома?
- Иди, не трясись, - бросил Билл, сделав затяжку, поудобнее устроившись в воде. С каким-то детским любопытством мужчина стал пристально наблюдать за тем, как Томми с опаской, коснувшись пальцами ног теплой воды, стал медленно спускаться в воду, затем погрузившись почти по самый подбородок. Брюнет ухмыльнулся.
Он приблизился к парню, отчего тому стало не по себе. Каулитца это забавляло…и возбуждало, конечно же. Его рука скользнула под водой, волной предупредив парня о скором малоприятном прикосновении. Ладонь мужчины улеглась на худенькую коленку Тома. Тот шумно выдохнул и вздрогнул, вызвав легкую улыбку у Билла. Рука поползла выше, поглаживая внутреннюю сторону бедра парня. Было очень приятно, волна возбуждения пронзила Тома насквозь, однако страх еще немного присутствовал. Но уже совсем чуть-чуть. «Ничего ужасного не произойдет, все это уже было со мной», - твердил себе Том, успокаивая слегка разбушевавшиеся нервишки. Психологический страх уже отступил, но все тело дрожало. Это уже начинало бесить.
Билл обхватил сильными руками член Тома, немного сжав его. Неожиданность на секунду отбила самоконтроль, Том громко ахнул от нового раската наслаждения. Брюнет стал медленно двигать рукой, то сжимая, то ослабляя, коснувшись мокрым поцелуем теплыми губами холодной шеи. Почему-то больше не хотелось вырваться и убежать, было не страшно, а спокойно, и дрожь, не покинувшая тело, стала возбуждать не только Каулитца. Том не пытался отогнать волнующий мыслей. Противостояние себе выбрасывало адреналина в кровь.
Вздохи и стоны учащались, на лбу выступили первые капли пота. Движения брюнета ускорились, однако у Тома не было желания все быстро закончить. Он обхватил своей ладонью член Билла и стал др*чить в такт его движений. Каулитц был крайне удивлен таким порывом со стороны парня, в голову сразу ворвались воспоминания буквально сегодняшнего дня. Что же так изменилось?
Том нагло прижал мужчину к стенке джакузи и, перекинув ногу через его бедро, стал насаживаться на его возбужденный член. Билл не успевал следить за движениями осмелевшего парня, молча и непонимающе хлопая глазами, не в силах даже ахнуть от удивления. Когда Том с наслаждением отдавался брюнету, тот забыл обо всем ненужном и, положив руки на бедра парня, ускорил темп. Буквально через несколько мгновений Билл кончил, а Том следом за ним. Странно, но почему-то сейчас Каулитц почувствовал себя так же, как и Том после первого раза: униженно, пусто и раздавлено, будто бы его только что жестко поимели и выбросили, как одноразовую вещицу. Томми же спокойно надел белый халат, висевший на вешалке у двери, махровые тапочки, несильно отжал намокшие дреды и ушел, не сказав ни слова выпавшему из реальности брюнету, который даже закурить не смог от вроде бы знакомых, но совершенно новых ощущений.

- Вивьен, налей чай, - бросил Том, усаживаясь за барную стойку. Брюнетка гремела посудой, половину наваливая в машину, остальное заполняя непонятной смесью. 
- Чайник слева, конфеты перед носом, задница ленивая, - буркнула Вивьен, накрывая крышкой кастрюлю, усаживаясь напротив Томми. – Ты от Билла?
- Да, - эпически ответил парень, выискивая любимые конфетки в вазочке. К его сожалению, все шоколадные Билл уже схомячил за завтраком, а вторую упаковку запрятал подальше, чтобы и Вивьен не добралась.
- Ладно, немного нескромно, но… Кто кого? – Хищно улыбнулась девушка, в предвкушении смотря на Тома, который был просто-напросто шокирован такой прямотой и полнейшим отсутствием стеснения у собеседницы.
- Как обычно, - покраснев, ответил Томми. Ему ни разу не задавали подобных вопросов, наверное, потому, что просто некому было.
- Тогда чего такой спокойный? Видел бы ты себя утром, хотя бы. Пришел, как зомби, - засмеялась девушка, вспоминая, как с утра к ней в дверь постучался Том, чье лицо было болотно-зеленого цвета, а кости будто растворились и, казалось, что вот-вот парень превратится в трясущееся желе.
- Мне было страшно, - смутился Том, пряча глаза, вызвав улыбку умиления у Вивьен. Когда краснеет Билл, она может затискать его до смерти, ведь это поистине трогательное зрелище.
- А сейчас? – Загорелась азартом девушка.
- Понравилось… - Томми сто раз пожалел, что честно ответил. Вивьен едва не сломала ему ребра, стискивая и пища, как ребенок, которому купили игрушку. – Ты чего?
- Просто это так мило, - не переставала улыбаться девушка, тиская Тома. – Я так люблю геев.
- Ты что… Мне не нравится Билл, - вполне серьезно заявил Том, опасаясь, что правильно понял Вивьен.
- Ты ему тоже не нравишься, - беззаботно ответила девушка, пояснив, - просто после этого раза ты так мило смущаешься, прямо как Билл, когда…
Она резко замолкла, завидев в дверях ничего не подозревающего Билла. Вивьен облегченно вздохнула, убедившись в полной незаинтересованности мужчины в их беседе с Томом. Он прошел мимо, не обращая на них никакого внимания, потрогал чайник, налил кофе, достал из бара недопитый коньяк, за другими бутылками нашарил упаковку шоколадок. Вивьен и Том, даже не моргая, пристально наблюдали за его действиями.
- Что? – Недоумевал Каулитц, чем же вызвал он такое внимание. Те синхронно покачали головой, не отрывая взгляда от брюнета. Мужчина вопросительно выгнул бровь, слегка пожал плечами и пошел на второй этаж с полным подносом всякого добра.
- Алкаш, - выругалась Вивьен ему вслед, вызвав улыбку у Тома, но Билл уже не слышал. – Все выжрал, ни капли мне не оставил, чертов эгоист.
- Так…что? – Вернулся к начатому Том. Интересно, когда Билл еще был человеком?
- Только если ты ничего и никому не скажешь, - на полном серьезе поставила условие Вивьен. Ее мысли снова заполнили весьма печальные воспоминания. Такой красивый вечер, решающий контрастный момент: черноволосый юноша показал свою милость, в ту же секунду потеряв ее навсегда.
- Кому расскажу? Биллу? – Усмехнулся Том, в его глазах засверкал интерес. – Давай рассказывай.
- Было бы что рассказывать. История довольно примитивная, на суперинтрижку можешь не рассчитывать, - вздохнула Вивьен. – Знаешь же клуб ***? 
Самый популярный клуб города и молодому Томасу Каулитц посчастливилось выступать здесь сегодня вечером! Ему всегда говорили, что он потрясающе играет на гитаре, а его голос это что-то невероятно волшебное, но Каулитц не воспринимал это всерьез. А тут такой шанс проявить себя. Его позвали выступать. Это, наверное, был самый счастливый день в его жизни. И этот момент счастья должен был разделить с ним только один человек. Он как раз сейчас стоял около барной стойки, попивая мохито. Настроение было на высоте.
Билл, казалось, светился ярче солнца. Он хотел со всем миром поделиться своим счастьем.
- Ты чего такой радостный? Вроде бы удачу Тома мы вчера уже обмыли, - улыбнулась Вивьен, забирая у друга коктейль. Тот еще лучезарнее заулыбался, даже похлопав в ладоши.
- Том вчера писал новую песню специально для концерта. Когда он вышел, я прочитал ее. Он написал ее для меня. «I like when you ask me how or why, I know you’ve dreamed to fly in the sky, I want to give you confess with my heart, and now we can fly together, my lovе»,- я растаял на этом моменте. Понимаешь, это перевернет наши отношения. Он чувствует то же, что и я. И… - Билл не успел договорить. Публика оживилась, свет устремился на сцену. Билл чуть не взорвался от радости.
Счастливый Том положил ладонь на струны, весь зал замолк, запел ласковый голос:
“In that time when I saw you, I was shining
All the stars in night sky hided from you
In that time when your lips were smiling
I have no words to never lose

My birthday’s coming in September
And I was so sad the whole day
‘Cause then I couldn’t be together
With my sweet loved babe

So you know
I like when you ask me how or why
I know you’ve dreamed to fly in the sky
To count getting dark stars
They are blind
Of you unreal beauty

So you know
I like when you ask me how or why…”
- I know you’ve dreamed to fly in the sky, I want to give confess with my heart, and now we can fly together, my love… - Мечтательно подпевал Билл. Его глаза слезились, сердце отекало чем-то сладким и приятным. Предвкушением чего-то… Щеки запылали, когда Том, повторяя последнюю строчку, улыбался Биллу со сцены…
Том бросил немного печальный взгляд на Билла, но, не переставая улыбаться публике, продолжил:
I love sunshine plays with your curls
My soul lives when it feels you, girl…”
Зал ликовал, все были в восторге. Парень на сцене улыбался, но как-то не живо. Сейчас, снова  примерив лицо самого счастливого в мире, обратился к залу:
- Спасибо! Эту песню я посвятил своей любимой девушке. Эмили, я люблю тебя! – Наверное, на этом празднике только двое были мертвыми. Вивьен стояла словно статуя. Ее девушка на сцене целовала ее лучшего друга, который буквально разрушил души двух людей.