Мужчина резко поменял направление и побежал в сторону леса. Каким-то чудом Маргарите удалось высвободиться из цепких пальцев Всадника, и она побежала вслед за Томом. Как только они забрались в самую чащу, Тома внезапно накрыло чем-то мягким.
В порыве панического страха он откинул одеяло и без удивления узнал свою спальню. «Как много странного происходило за эти… дни? Мало. За эти годы! Но чтобы так страшно? Зачем надо было так делать? Как можно так долго прожить в сорок восьмом квартале и даже толком не знать, кто такие Всадники Ночи, и что они могут? Что же скрывается под этими плащами? Куда засосало Лору и Лотту? Где, черт возьми, Марго?!»
Том встал с кровати и направился в гостиную. Обои там были ободраны, мебель перевернута, везде лежал толстый слой пыли. Марго сидела на полу, бледная, с опухшими красными глазами, облокотившись об стену. Мужчина сел напротив нее, также прислонившись к стене. Он ждал, что Марго, по своему обыкновению, будет ругаться, но она молчала, и от этого было еще паршивее на душе.
Ему невольно вспомнилось, как его ругала мама за какую-то провинность. Хотя «ругала» - это не совсем подходящее слово. Мама просто игнорировала Тома, делая вид, что его не существует, а если ему и удалось поймать ее взгляд, то она смотрела на него как на врага народа. Он никогда не выдерживал больше двух часов, подходил к маме и просил прощения. И в этот раз он не выдержал.
- Это я виноват, да? Ты прости, я не хотел. Это вышло случайно. Это все Богдан! Я просто пошел за ним, я не думал… Я не хотел!
- Это ты прости, Том. Из-за меня в квартале всё кувырком. Всё должно быть не так!
- Куда их забрали?
- В Царство ночи. Они не вернуться оттуда.
Том посмотрел на Марго: слезы бежали по бледному лицу. Щеки впали, глаза покраснели. Эти глаза почему-то казались ему такими знакомыми, как будто он каждый день заглядывал в эти глаза. Тогда, давно, в прошлой жизни. Кто это?
- Кто ты? – спросил Том Маргариту. Та посмотрела на него с недоумением и тревогой.
- Я - Марго. Что с тобой? Ты не должен быть таким.
- Каким же я должен быть?
Том смотрел на Марго в ожидании ответа. Ведь он помнил, как в самом начале она говорила, что понимать ничего не нужно, а просто плыть по течению. Так что же это за течение, которое спрашивает, как тебя нести? «Хм, над этим надо поразмыслить…» - подумалось Тому, и тут же послышался тихий смешок.
- А ты меня удивил, честно признаться. Я думала, ты непрошибаем. Оказалось, это просто влияние со стороны. Как я поняла, ты не думаешь своей головой, а полностью отдаешь себя власти стада. М-м, правда, нашему стаду ты дался не сразу, видимо, тебе все-таки интересно, зачем стадо делает то или это. У тебя осталось совсем немного времени, Том. Скоро все решится.
Девочка встала и скрылась в одной из комнат. В квартире стояла оглушительная тишина, от которой слегка отвлекала привычная боль на сгибе левого локтя. Набухшие синие вены страшили своим видом. На фоне этой причудливой сетки кожа заметно побледнела, стала более про-зрачной. Вскоре такое изменение Том заметил и на правой руке, что странно: такого никогда не было. Мужчина подошел к зеркалу, которое так часто изучала Марго. Увиденное его поразило: белый как полотно, с про-явившейся сеткой ужасно болящих вен на руках. Подойдя поближе, Том заметил, что его зрачки расширились настолько, что почти скрыли всю радужку, а потом резко заполнили своей чернотой все глазное яблоко. Мир вокруг сразу переменился, стал каким-то по-вечернему тусклым. В отражении еле проглядывался мужчина, посиневший от времени, с сухими потрескавшимися губами, седыми волосами до плеч. Том открыл рот, чтобы что-то зачем-то сказать, но в него тут же полилась вода, пузырями выталкивая воздух наружу. Мужчину куда-то неумолимо тянуло, но в не-проглядной тьме невозможно было разобрать, где дно, чтобы ненароком туда не плыть. Но он был уверен, что плавать не умеет. «Странно, а?» - знакомый голос. Да уж…
Том протянул руки вперед и оттолкнулся от дна. Из-за толщи воды ему улыбался молодой парень с карими глазами. Такой знакомый парень…
Такое странное чувство, что все вот-вот закончится. Зачем ты пришло, чувство? Я ведь так ничего до сих пор и не понял. Я не понял, зачем я был здесь так долго. Я не понял, зачем волею судьбы я оказался в этой Стране Чудес Алисы-шизофренички. Я не понял, что мне это должно дать и дало ли? Чувство, зачем ты пришло? Я еще со своей судьбой не встретился, чтобы задать ей все вопросы.
Нет, Том, ты не зря попал в сорок восьмой квартал. У меня, само собой, нет ответов на твои вопросы, ведь я - Чувство. Всего лишь чувство. А судьба… У нее длинные вьющиеся рыжие волосы, темно-серые глаза и… еще кое-что, по чему ты ее сразу узнаешь. А она и без того знала, что ты должен был появиться в ее жизни, хоть ты и понял это в самом конце.
Вот оно что, и все-таки это конец. Чувство, а как тебя зовут? Я хочу тебя запомнить. Все-таки, мы прощаемся.
Истина.
Хм, Истина. Какое необычное имя. Я уже слышу топот копыт, шелест длинных плащей, голос Маргариты, зовущий меня по имени. Странно…
Что?
Есть хочется…
- Том!
Мужчина обернулся: Марго бежала к нему, стараясь отстать от це-лой группы Всадников.
- Том! Беги! Беги!
Недолго думая, он рванул с места и побежал по знакомым улицам разрушенного Берлина. Ноги сами несли мужчину к тому месту, где раз-билась его машина. И Том даже не удивился, увидев новую блестящую Audi. Быстро запрыгнув на водительское место, Том повернул ключ. Марго ловко запрыгнула на заднее сидение.
- Выезжай из города этой дорогой, – скомандовала девочка.
Мужчина послушно вырулил на шоссе и рванул на предельной скорости. Всадники остановились, решив, что лошади все равно их не до-гонят. И лишь один, самый молодой Всадник решил гнаться за машиной до победного, но остановился, когда остальные Всадники остались далеко позади и скрылись из виду. Том и не заметил, как Билл, сняв капюшон, удовлетворенно улыбнулся, провожая взглядом машину, скрывающуюся в тумане за пределами Берлина.
Противный писк бил по ушам, все тело болело, глаза резало от пронзающего белого света. Том тихо застонал, не в силах все это терпеть. И все же глаза, наконец, привыкли к свету, и перед мужчиной предстал мир: больничная палата с – черт возьми – белым потолком, подвешенным к одной из стен доисторическим телевизором, капельница слева и этот ужасающий прибор для измерения пульса. «Не дай Бог узнать его название, тут же переломаю все имеющиеся в больнице», - подумалось Тому. Где тут логика, не знал и он сам. Возможно, это его мозг еще не до конца проснулся. Взгляд переместился вправо и зацепился за что-то черное, лохматое, лежащее у его ног. «Боже, что это? – промелькнуло в голове. - Кота давно не подстригали?» Мужчина попытался подвигать пальцами. Так, кажется, шевелятся. Томас протянул руку… И тут шерсть резко поменяла свое положение в пространстве, показав неизвестно откуда взявшееся заспанное, опухшее лицо Билла. Том не ждал такого поворота событий и пялился на брата во все глаза.
- О, Боже, - хрипло вздохнул Билл. - Сестра! – крикнул он, заво-зившись на месте. - Сестра! Он очнулся!
Наконец Билл справился с тем, что ему мешало, и покатился к двери, крутя колеса кресла. В это время в палату вбежала медсестра и прямиком направилась к Тому.
Дальше все проходило в такой суете, что Том даже не понял, что с ним происходит. На вопрос «Как вы себя чувствуете?» он ответил следующее: «Ощущение, будто я с большого бодуна…»
Одной этой фразы Биллу хватило, чтобы понять: с Томом все хо-рошо. Вечером их разлучили, так и не дав нормально поговорить, но утром следующего дня Билл сам пришел к брату. Ну, как пришел? Приехал.
- Прости, - тут же произнес Томас, - из-за меня ты теперь… М-м, прости.
- Бывает, - ответил Билл.
- Нет, серьезно! Я виноват. Всегда виноват.
- Да, ты виноват, но выслушивать твои извинения я не собираюсь. Больно надо. Ты лучше расскажи, как там было? – и его лицо озарила такая милая улыбка, говорящая о том, что не стоит извиняться, все уже в прошлом.
- Ну, что рассказать? - Том смутился. Он действительно не знал, с чего начать, потому как в голове крутился лишь один вопрос: где Судьба?
- Да, удобно было там, - усмехнулся Билл, - слышишь все, что не стоит слышать. А здесь довольствуешься только постными рожами и ду-маешь: что ж он думает?
- Он думает о судьбе, - ответил Том, поняв, что брат его обозвал «рожей» ради разнообразия. Обычно его любимым ругательством было «морда».
- Судьба. Ты Истину встречал? Или никакого урока?
- Ты там был, что ли?
- Хороший вопрос. Я думал, ты моих намеков «в лоб» не поймешь.
- Не смейся надо мной. Я тебя только в комнатах видел.
- Ну, не скажи. Еще ты меня видел на поляне возле озера пару раз. Этакого дементора на бескрылом фестрале, - Билл звонко рассмеялся, глядя, как вытягивается лицо брата.
- Так ты…
- Всадник Ночи. Так точно.
Том замолчал, не зная, удивляться ему или не стоит. Немного странно иметь в семье Всадника.
- Ты видел Истину? – спросил Билл.
- Ну, я с ней разговаривал.
- Хах. М-да, видимо, это все-таки сказка. Ну, что Истину можно увидеть. Ладно, забудь.
- Ты изменился.
- Ой ли? Хотя может быть и да. Все, кто заключают контракт с ней, становятся другими, как будто не от мира сего. Это - от недосыпа. Первое время еще и приспособиться нужно, сам понимаешь.
- С кем, с ней?
- С Истиной. А потом приходит Судьба. И ты такой: «Ба! Да ты ж та самая!».
- Судьба…
- Тебе с ней тоже нужно увидеться. Хочешь, приведу?
- Да.
- Хорошо, сейчас.
Билл только собирался отъехать, как в дверь палаты постучали. Затем вошла девушка среднего роста, с рыжими вьющимися волосами, темно-серыми глазами и… большим круглым животом.
- Билл, я тебя везде ищу, – сказала девушка тем самым «третьим голосом». – О, привет, Том. Тебе лучше?
- О, да, - немного заторможено ответил Том. – М-м-м, ты присажи-вайся, познакомимся.
- А ты меня так и не вспомнил, - сказала девушка, тяжело садясь, - Это я - Марго.
Несколько мгновений в палате стояла тишина. Но Том все-таки смог взять себя в руки:
- Не узнал, богатой будешь. Ты преобразилась, - произнес он, от-мечая про себя неестественную бледность кожи лица девушки и темные круги под глазами.
- Куда богаче? – усмехнулась она в ответ. – Ты хочешь меня о чем-то спросить, по лицу вижу.
- О да, точно. Мы ж ни о чем важном толком и не говорили.
- Как это?.. – хотел было возразить Билл, но понял, что это беспо-лезно.
- Ты мне объясни, что за чушь с этим сорок восьмым кварталом. Я так понимаю, я в коме провалялся, так?
- Так, - участливо кивала Марго, не тая усмешки.
- Поэтому объясни мне, в чем был смысл сорок восьмого квартала? В чем смысл Истины, внезапно появившейся в самом конце, и Судьбы? Вот Судьба для меня вообще дальний свет. Кстати говоря, что там с девочками? Всадники – это смерть получается, верно? Они умерли, что ли? А почему мы были в одном квартале? Я их убил, получается? Что за чушь с этими кварталами? Какой чудак их так странно назвал? Опа, «их»… А есть еще другие кварталы? А почему мой был сорок восьмым? Вот чего ты молчишь и не отвечаешь мне? – Том уставился на девушку, тихо дивясь ее такому умиротворенному материнскому облику.
- Ну, наконец-то ты заткнулся, - с очаровательной улыбкой на губах произнесла она, не теряя при этом своего милого вида. – Теперь давай по порядку. Сорок восьмой квартал – это место, где ты смог, наконец, открыть глаза и увидеть окружающий тебя мир. Но как оказалось, весь мир для тебя заключался в одном человеке. В твоем брате. В комнатах ты понял, что уничтожаешь свой мир своими же руками. Заметь, ты даже говорить стал по-другому. И хотя все шло не по плану, с задачей ты справился. Хм, я, конечно, догадываюсь, что нам мешало, но все же… как-то не хочется в это верить, - выдержав паузу, Марго продолжила: - Кварталов великое множество, и сорок восьмой – один из них. Тебе и девочкам достался сорок восьмой именно потому…
- Барабанная дробь, - вставил Билл, заметно разряжая обстановку.
- Ха-ха, да. Именно потому, что ты был в коме ровно сорок восемь дней. Девочки должны были выжить, но…
- Как они туда вообще попали? – озадаченно спросил Том.
- Ты их сбил, - легко ответил Билл, снова накаляя воздух чувством вины.
- У них были проблемы в отношениях с родителями и друг с дру-гом, - сказала Марго. – Их смерть – это была моя первая и последняя ошибка.
- Эти места, куда попадают люди, названы кварталами только из-за своей схожести с городскими кварталами, - продолжил за девушку Билл. - Вспомни, вы ходили по одним и тем же местам. Это единственная при-чина.
- Истина – это мать всего, что творится в головах людей, - про-должила Маргарита, - Так сказать, Мать Природа психики каждого от-дельного человека. Она же создатель кварталов. И так же она распределяет свое внимание между особенно любимыми своими «шедеврами». Но их развелось больно много, поэтому появились Судьбы. Судьба – это человек, ставящий «шедевр» на путь истинный. Твоя Судьба – это я. Теперь тебе все ясно?
- Да, - скупо ответил Том.
- Еще вопросы?
- Хм, наверное, только один.
- М-м?
- Ну… Можно потрогать? – наконец выпалил Том, - Только я левой рукой ничего не чувствую…
Не говоря ни слова, Марго тяжело поднялась, обошла кровать Тома и встала так, чтобы ему было удобней. Мужчина протянул руку и аккуратно положил ее на живот. На ощупь он оказался мягким, нежным. Было страшно к нему притрагиваться. Как будто какой-то невидимый щит за-щищал малыша от всех опасностей извне.
- И кто у нас будет? – умиленно спросил Том.
- Ха-ха, у нас будет сынок, - смеялась девушка.
- Не слишком ли ты молода, чтобы мамочкой становиться?
- Мне пятнадцать, и я уже довольно взрослая для самостоятельной жизни.
- Сколько?! – опешил Том, с ужасом отводя руку. – Марго, ты же еще ребенок! Куда смотрят твои родители?
- Ладно, я пойду обратно родильное отделение. Мне вообще-то за-прещено выходить оттуда: мне рожать сегодня-завтра.
И напоследок мило улыбнувшись, она легко выпорхнула из палаты. Билл влюбленно улыбался ей вслед и тяжело вздохнул, когда дверь за-крылась.
- «Влюбилась ты» - сказала Ведьма Пустоши Софи, - сладко улы-баясь, произнес старший близнец.
- В книге такого не было, - легко вздохнул младший. - У нее никого нет. Только наш сынок.
- Ваш? – Том мгновенно подорвался с кровати и уставился на брата.
- Ой, да, - немного удивленно произнес Билл. - Я взял на себя от-цовство.
- Хм, а от кого она тогда залетела?
- От тебя.
- Ась? – Том был, мягко говоря, поражен. Он не помнил, чтобы в его окружении были дети.
- Марго говорила, что ты ее не вспомнил. Вообще-то, она живет в квартире напротив нашей. Виделись на площадке, еще где-то. Город – это большая деревня, где все друг другу кажутся знакомыми, - улыбался Билл.
- Я не о том. Как успели-то, ну… - Том руками обозначил беремен-ный живот.
- Марго не хочет об этом говорить, а напоить ее я не могу, сам по-нимаешь.
- Да уж…
- В общем, ладно. Я в свою палату. Тебе, типа, отдых нужен, - Билл улыбнулся брату на прощание, махнул рукой и выкатил из палаты.
А вот теперь о главном.
О, какие люди или не пойми что. Какими судьбами?
Ну почему же не пойми что? Можно просто Истина, хах. Я, между прочим, тебя проведать пришла, а ты меня так встречаешь. Со своими создателями так не обращаются.
Зачем ты пришла?
Поговорить. Тебе же нужно кому-то выплакаться. Как будто я своих детей не знаю.
Ну, слушай тогда, сама напросилась.
Билл в коляске смотрится просто ужасно. Он создан для того, чтобы бегать по сцене. Знаешь, такой живой человечек, дитя города, рожденное для того, чтобы его любили. И, черт возьми, это убожество создал Я. Я думал, что мне это снится. Ну, когда увидел его в кресле. Боже, какой я дурак! Я же сломал жизнь брату. Сцена – неотъемлемая часть его самого. И все прахом. И все из-за меня!
Ну, не скажи. Если бы не ты, Билл и Маргарита никогда бы не по-знакомились, не влюбились и не расписались. Теперь у них будет маленькое чудо…
Марго – это совершенно отдельный разговор. Я, конечно, подозре-вал, что ты имела в виду ее, говоря о судьбе. А ведь я действительно ее не узнал. То есть я привык не смотреть на лица людей, привык не здороваться. Ну, а зачем? А Билл всегда был хорошим, вежливым мальчиком. Видимо, здоровались, как-то общались. Но когда девку-то умудрились запузатить?
Ты так говоришь, как будто это ваша общая ошибка. Нет, Том, в этом виновен ты один. Я хочу сказать, что ты все-таки мой любимый ше-девр. Я постоянно следила за тобой. Выпить ты всегда был горазд, но так, чтобы не заметить, что перед тобой ребенок? Да я вырастила настоящую сволочь!
- Сама виновата, - произнес Томас. – Нечего было рожать такую пакость как я, мама.
Женщина за шторкой сидела на подоконнике и немного глумливо улыбалась.
- Удачи, сынок.
***
Братья сидели перед дверью родовой и ждали своей участи. Уже долгое время акушеры боролись за жизнь двух людей. Наконец, выбежала взмокшая взволнованная девушка.
- Тяжелый случай: мамаша родить все никак не может, сознание постоянно теряет, - и она убежала, видимо, за подмогой.
Так братья просидели еще несколько часов. Тому невольно пришла на ум мысль: «Неизвестность лишь тогда пытка, когда знаешь, что нужно чего-то ждать. А вот чего? Неизвестно. И лишь только это разъедает из-нутри, выжимает душу до капли…»
Дверь открылась, и вышла женщина со свертком в руках. У Билла загорелись глаза, он протянул руки к малышу и умиленно улыбнулся. Том вскочил с места и забежал в родовую: врачи накрывали простынёй белое лицо девочки, пряча его от Тома. Подавленно опуская голову, он вышел из помещения. Его взгляд зацепился за счастливого Билла. Он держал ребенка на руках, слегка покачивая, и сказал:
- Привет, Богдан.
***
Билл мило улыбался, смотря, как перед ним по поляне бегает мальчик трех лет. Не часто им удавалось выбраться за город. Конечно, финансы не позволяли купить домик под родным Магдебургом, а вот снять было вполне возможно. Лето здесь было совсем как в детстве: яркое, солнечное и пахло свежескошенной травой. Том закончил приготовления и радостно позвал брата и племянника:
- Кушать подано! Садитесь за стол, пожалуйста.
Том взялся за ручки кресла, готовый отъехать.
- Богдан, пошли кушать! – крикнул Билл, но ребенок не отреагировал, продолжая увлеченно носиться по двору.
- Богдаша! – позвал Том, и мальчик заинтересованно повернулся на голос дяди, - Пойдем с нами.
Мальчик вперевалочку зашагал к мужчинам. Том развернул кресло Билла и подвез того к столу.
- И как у тебя это получается? – спросил Билл, беря вилку в руку.
- Секрет фирмы, - улыбнулся Том, сажая мальчика на стульчик. Тот сразу схватил ложку и принялся за еду. – Как спишь? Кошмары уже не беспокоят?
- Иногда. Редко, - ответил Билл. - Расторгнуть договор оказалось невероятно сложно: найди еще эту Истину.
- Ну, нашли же. Главное, что этот ужас, наконец, прекратился. Я туда больше не вернусь, и не проси.
- И не собирался, - засмеялся Билл.
Наступило молчание. Братья наслаждались тишиной, прерываемой тихим чавканьем Богдана. Все шло, как нельзя лучше. Три года назад братья уволились с предыдущей работы. Теперь Билл работает на дому: пишет легкие статьи для одного журнала. Том тоже перебрался на сидячую работу, правда ездить в офис все же приходится, зато платят неплохо.
Билл расторгнул договор с Истиной и больше не являлся Всадником Ночи. Том, как любимый шедевр Истины, мог в любое время ее навестить в кварталах. Правда, это больше похоже на кошмар: неудивительно, что Марго и Билл не высыпались. Богдан рос как все дети, без отклонений. Наверное, он даже и не помнил, что когда-то разнес в пух и прах весь план Марго по перевоспитанию Тома и близнецов.
Само собой, та авария и для Тома не прошла просто так: ему еще долго придется выплачивать деньги за причиненный моральный ущерб родителям Лоры и Лотты. Это еще одна причина, почему нельзя было купить домик под Магдебургом. Но братья были счастливы, никто не жа-ловался, хотя Билл иногда жалостью что-то выпрашивал у Тома для себя или прикрывался Богданом.
Теперь все у них было, как у обычных людей, а повседневность описывать невероятно скучно.
Может, подкинуть им еще приключений?
Вот еще. Пусть отдыхают: твои приключения уже с кошмарами сравнивают.
Что-то Судьба начала перечить мне. Тебе так не кажется?
Успокойся, Истина, у тебя есть еще много испорченных шедевров. Занимайся ими, а эти и так все поняли. Уже незачем присматривать за ними. Большие уже, сами справятся.
Уж надеюсь, Судьба. Очень на это надеюсь.
